Балерина

Избалованная с детства вещами, привозимыми ее отцом со всего света и недоступными для большинства советских детей, она не слишком обращала внимание на магазины и материальную сторону французской жизни. Подумаешь, ничего особенного, в валютном магазине «Березка» и не то покупала и видела! А посему гордо отворачивалась от роскошных витрин модных магазинов и, не дрогнув сердцем, проходила мимо. Иногда, правда, задерживалась, ну, буквально на минуточку: «Ой, какое платьице!» — но тут же отворачивалась от соблазна и шла с достоинством дальше. У начинающей служащей дипкорпуса зарплата была, конечно, скромной в сравнении с получкой среднего француза. Но зато жилье и коммунальные услуги были для служащих посольства бесплатными, это тебе не аренда какой-нибудь квартирки за бешеные деньги в центре Парижа. Ну а магазины внутри системы имели все самое необходимое, доставляемое из Советского Союза — дешево, сущий пустяк, в пересчете на франки. Были еще столовая и кафе, которые обеспечивали трехразовым питанием почти бесплатно. Конечно, не французские деликатесы, но тоже ничего, вкусно даже. Так что зарплата откладывалась в карман, и ее вполне хватало молодой, ничем не обремененной девушке. Семейные пары, живущие и работающие при посольстве, умудрялись вообще не тратить денег, скапливая приличные суммы в валюте, чтобы потом, по возвращении домой, купить квартиру, машину или дачу. И многим это удавалось. Вера себе таких целей не ставила. Что ей, молодой, свободной и красивой, жизнь свою губить на экономии! С ума можно сойти, чтобы здесь, в Париже, не зайти в какую-нибудь шоколадницу, например, в «Маркизу де Севинье», и не отведать, получая неземное наслаждение, «мусс о шоколя» из молочного шоколада и фундука! Верочка не могла себе в этом отказать. Да и понятно, семьи своей у нее не было и даже не намечалось в отдаленной перспективе, ну а квартира, машина и дача были давно уже приобретены для нее родителями. Так что, что ни говори, а Верочка могла жить спокойно и тратить законно приобретенные франки на свои потребности. А потребности у нее, как это ни странно, были не такие уж и большие, если учесть ее избалованность. Ну, если только кино, театр (на французском — мечта!), хорошего качества косметика и вкусности. На такие мелочи она могла себе позволить потратиться, не волнуясь за завтрашний день.

Вот уже два месяца Вера Борткевич обживалась в Париже. Неделю назад ее навестил отец — Андрей Владимирович. Он был по своим служебным делам и заехал к ней, прилетев из Нью-Йорка.

— А не пойти ли нам, Верунчик, в «Максим»?

— Ну, па, это же дорого…

— Давай, давай, собирайся, гулять будем!

Верочка обожала отца, и это было для нее настоящим подарком ко дню ее рождения. Ей исполнилось двадцать один.

— Ну что, дочь, довольна житухой? — балагурил веселый отец и нажимал на десерт от «полубога» — шефа Пьера Гурме. Вкусно покушать он любил. Верочка пожимала плечами:

— Не знаю, па, между нами только, в посольстве — тоска смертная!

Она уже начала скучать по семье, по Москве, по своим друзьям и знакомым. И не поверите, иногда, по ночам, думала: три года здесь — с ума сойти!

12

Борис Александрович сидел на террасе в кафе и с интересом разглядывал окружающую его публику. Раскрепощенные, веселые и шумные французы вызывали в нем противоречивые чувства. С одной стороны, Борис завидовал им: живут в свое удовольствие и даже не подозревают об этом, а с другой — его раздражало всеобщее показушное веселье, за которым была, как ему казалось, бездуховность и пустота. Конечно, дома, на Родине, тоже не нормально, что в рестораны — очередь, а на полках магазинов — шаром покати. Это неприятный факт. Да. Никто не отрицает. Зато, если повезет и оторвется место за столиком, да в хорошем ресторане, то можно выпить, закусить и пригласить любую приглянувшуюся красотку на танец, под живой оркестр. Не то что здесь!

Борис Александрович Серов был настоящим патриотом. И совершенно без сдвига, как могло показаться. Просто так случилось, что сызмальства он с молоком матери впитал любовь к Родине и партии родной. Причем в прямом смысле этого слова, так как его мать, Антонина Павловна, была настоящим коммунистическим идеологом и преподавала научный коммунизм в Институте международных отношений.

Борису посчастливилось окончить и получить красный диплом в этом же институте, причем без всякой протекции, как думали многие. Сам поступил, сам сдавал все экзамены на отлично, а после окончания института сам добился больших успехов в карьере — пятнадцать лет в загранке. Это вам, как говорила его мама, не штаны в кабинетах МИДа протирать! «Да, отец бы им очень гордился!» — добавляла она, рассказывая о своем сыне. По большому счету это было достигнуто совместными усилиями жены и сына в память любимого мужа и отца, дипломата Александра Ивановича Серова, погибшего в авиакатастрофе. Боре было тогда только одиннадцать лет.