Бали - остров живых богов

Недавние исследования подвергли сомнению, и, представляется, не без оснований, утверждение о том, что во времена четырехгранного топора в Индонезии еще не было обработки металла, что культура четырехгранного топора — это в чистом виде культура каменного века. Так, Вольфганг Маршалл в защищенной в 1964 году в Мюнхене диссертации пытается доказать, что обработка камня и металла появилась в индонезийском регионе в одно и то же время, причем редкий металл в первую очередь предназначался для культовых целей, что, разумеется, не исключает возможности изготовления каменных топоров даже тогда, когда уже началась обработка металла.

Культура больших камней

Возможно, каменный топор служит ключом к пониманию других древних элементов культуры Индонезии, например к разгадке каменных сооружений периода неолита, которые таинственным образом связали Юго-Восточную Азию с явлениями каменного века в других частях Земли, прежде всего в Европе.

Хотя на вопрос о происхождении культуры больших камней (мегалитическая культура) наука еще не дала ответ, ее распространение по всему миру — от Великобритании до Полинезии — и продолжительность ее существования, исчисляемая тысячелетиями, представляют собой единственные в своем роде феномены, отражающие характер духовного религиозного мира человечества на заре его истории. Более убедительное доказательство трудно себе представить. Южноанглийский Стоунхендж — самое древнее солнечное святилище, созданное человеком каменного века, менгиры и дольмены Франции и бассейна Средиземного моря, каменные храмы Мальты, а также каменные сооружения Передней Азии, Индии и, наконец, Индонезии и островов южной части Тихого океана имеют много общего как по внешнему виду, так и по значению. Все это — памятники человеческого самосознания, которые посвящались, очевидно, признанным уже в древности в качестве главных элементов бытия силам плодородия, зачатия и рождения, смерти и потустороннего мира.

Мы не знаем, когда и где впервые на земле человек установил камень как памятник. Нам неизвестно. также, был ли этот памятник воздвигнут в честь живого или мертвого. Однако мы можем с уверенностью утверждать, что установка камня была древним сознательным актом, благодаря которому в цепи случайностей возник порядок. Человек начал понимать землю и осваивать ее. Но одновременно ему пришлось понять, что его господство ограниченно, что существуют силы, которые могущественнее, чем он и его стремление к порядку.

Был ли первый установленный камень свидетельством власти или беспомощности, означал ли он самоутверждение или жертвоприношение, остается невыясненным.

Создается впечатление, что жизнь и жертва с самого начала были взаимосвязаны, подобно тому как связаны существование и труд. Еще в древности человек воспринимал существование лишь как часть жизни, часть, которую можно осилить с помощью труда. А очевидно, уже в каменном веке человек стал осознавать, что все трудности жизни можно преодолеть только с помощью жертвоприношений. Если же это не делается постоянно и добровольно, судьба все равно потребует свою жертву.

В этом убедились на собственном опыте и древний охотник, и древний рисовод. На суше их, так же как и на море, подстерегали опасности. И ни море, ни сушу нельзя было победить в одиночку. Племенные и родовые сообщества все больше становились сообществами, объединявшимися не только трудом, но и жертвами. Иными словами, появились культовые сообщества. Вероятно, свидетельства мегалитической культуры, которые можно встретить во всем мире, — первое очевидное, сохранившееся до нашего времени выражение такого сообщества.

Вместе с развитием земледелия и его разнообразными проблемами — севом, орошением и осушением почв, сбором урожая, стихийными бедствиями — росло сознание угрозы существованию, возникающей вследствие предсказуемых и непредсказуемых событий в круговороте природы. При этом уничтожение одной человеческой жизни для сообщества было такой же зловещей реальностью, как уничтожение градом урожая. И то и другое было непредсказуемым, и то и другое было роковым, однако и то и другое не было окончательным. Рождались новые люди. Вырастал новый рис. И даже уничтоженное не умирало окончательно. Новые побеги появлялись из тех же самых корней, стебли и ветви которых были сломаны бурей. Почему с человеком должно быть по-другому?

Возможно, первые мегалиты были камнями, установленными в память умерших. И по первым каменным столам потекла кровь принесенных в жертву, чтобы примирить умерших с теми, кто остался жить. Таковы предположения о смысле ритуалов, которые все вместе наверняка могли рассматриваться как ритуалы, способствовавшие преодолению невзгод жизни.

Когда перестали видеть жизнь как не связанный ни с чем процесс, а смерть как случайность, когда начали размышлять о существовании и осознавать связь между днем и ночью, жизнью и смертью, земным и потусторонним миром, потребовались и соответствующие символы такого мышления и понимания.