Бали: шесть соток в раю

Роман Светлов Бали: шесть соток в раю

Глава первая Шесть соток в раю

Мне нечего скрывать. Что было — то было. А из любой истории и слова не выбросишь. Как и почему все происходит, мы и сами порой не догадываемся, хотя и стремимся к чему-то, и усилия прилагаем. Где-то таинственным образом сходятся наша воля и сценарий судьбы.

Такой уж мне, Андрею Иванову, выпал жребий — стать русским, купившим землю на Бали. И не ради устройства ресторана, а для выращивания риса — особого, местного, который больше нигде не найдешь. Однажды мне захотелось это сделать, вот все и завертелось. Не скрою, купить землю на Бали очень даже непросто. Времени только на подготовку всей процедуры потребуется не один месяц, да и цель из виду терять никак нельзя. Но я точно знал, к чему мне земля за экватором.

А начиналась история в старой доброй Европе. Мысль двинуться далеко на юг посетила меня на вокзале Термини в Риме. Тогда настроение у меня было не самым лучшим. Очередной почти служебный роман пошел прахом. Милая француженка, которой я помог создать на Апеннинах небольшой гостиничный бизнес, предпочла мне — редкому гостю, навещавшему ее раз в два-три месяца, носатого итальянского полицейского. По сравнению с тем, что вытворяли мои бывшие русские возлюбленные, все вышло не так уж и плохо — даже забавно. По крайней мере, я застал парочку не в постели, а держащимися за руки и мило воркующими прямо перед отелем, ради выкупа которого мне еще год назад приходилось брать гарантии у скупых итальянских банкиров.

Подправлять форму полицейского носа я не стал. Впрочем, сказанного мной оказалось достаточно, чтобы он стал фиолетовым, как слива. До чего же испортили итальянских мужчин современные европейские нравы! Какое-нибудь столетие назад уважающий себя итальянец, к тому же полицейский, побежал бы за карабином, чтобы всадить мне пулю в затылок. Вместо этого носатый начал бормотать нечто вроде извинений и при первой же возможности ретировался.

Моей нежной подруге, оказывается, был нужен постоянный сексуальный партнер. Ну, не только сексуальный, а еще тот, чья сильная рука (спина, грудь, плечо — выбирайте по вкусу) находилась бы рядом в любой момент, а не через неделю после крика о помощи. Возможно, она ждала услышать что-то вроде «Брось его, я все прощу!». Но женское непостоянство вызывало во мне уже только бешенство. Я забрал свои вещи, отменил переговоры, которые назначил ради расширения ее бизнеса, и отправился на вокзал. Решение было чисто импульсивным. Мне хотелось сбежать из Вечного города, который стал для меня отныне образом вавилонского блудилища.

Мне достались билеты на ближайший поезд, который отправлялся в Неаполь. Ожидая начала посадки, я взял в одной из вокзальных кофеен чашечку эспрессо. Один евро в обмен на три-четыре глоточка удивительно крепкого, ароматного кофе. Кофе я пью сладкий, и для подобных мне «слабаков» на стойке бара стояли две вазочки с сахаром: белым, обычным, и коричневым, модным. Я машинально взял коричневый, бросил кусочек в чашку и, помешивая деревянной палочкой, заменявшей в этом кафе ложки, вдруг подумал: почему мы стали так неравнодушны ко всему необработанному? Сахар из сырца, каши грубого помола, свежевыжатые соки, сырая рыба, дикий или неотшлифованный рис… Диетологи прошлого ужаснулись бы и сказали, что, потребляя эти продукты, мы только мучаем свой организм. А теперь недоваренное, недоочищенное, недоготовленное превратилось в панацею от всех болезней. Минуя грандиозные фабрики по производству рафинированных продуктов, они появляются на прилавках магазинов — причем по ценам значительно более высоким, нежели их собратья, прошедшие полноценную обработку.

Магазины «натуральных» продуктов появились вначале во всех европейских столицах, потом ими обзавелись все мало-мальски уважающие себя города. И такое положение не объяснить усталостью современного европейца от городской жизни и его стремлением вернуться к природе. Жизнь «на воздухе» большинство из нас примут разве что в компании уютного домика с кондиционером и тарелкой спутникового телевидения. Никто от жизненных удобств отказываться не станет — даже ради близости к молодым листьям салата и парному молоку.

Может, нам просто захотелось разнообразия — спасения от скуки? Одни стремятся посетить все мыслимые и немыслимые туристические достопримечательности. Другие — пожить в незнакомых местах, познакомиться с бытом и нравами живущих там людей. Но если на это нет денег или времени, остается попробовать хотя бы питаться по-другому. И воображать, варя бурый рис, будто ты очутился среди жителей Индокитая.

«Гуд-бай, старая Европа!» — сказал я про себя в Риме. Мне нужно что-то новое. Здесь все происходит по одному и тому же сценарию, как на конвейере, с которого выходят одинаковые автомобили. Чтобы не превратиться в Чайлд Гарольда, тяготящегося миром и самим собой, нужно сделать нечто нетривиальное.