Балканский синдром

Он вытащил карточку, убрал аппарат в чемодан, спрятал свою карточку и начал быстро одеваться. Теперь надо было как-то уйти незамеченным из отеля. Кажется, Бачанович говорил, что пришел через кухню. Может, и уйти тоже таким образом? Но, с другой стороны… Все его передвижения были под контролем, и наверняка приход Бачановича так или иначе зафиксировали. Нет, через кухню нельзя. Дважды пользоваться одним выходом опасно. Нужно выйти через служебный вход, который наверняка есть в этом отеле.

Дронго повесил на своей двери табличку «Не беспокоить», спустился на второй этаж, где обычно расположены административные помещения, и внимательно изучил план этажа, висевший в коридоре на случай пожарной эвакуации. С левой стороны, где находится стойка портье, есть другие служебные помещения, через которые можно выйти во двор. Он осторожно спустился по лестнице. В холле отеля дежурили двое сотрудников службы безопасности. Он быстро завернул налево и зашел в небольшую комнату. Сидевшая там пожилая женщина удивленно взглянула на незнакомца.

– Извините, – сказал он по-английски, – я, кажется, не туда попал. А как выйти во двор?

– По коридору направо, – улыбнулась она. – Вы, наверное, из фирмы – поставщика наших новых светильников?

– Конечно, – ответил Дронго.

Через минуту он был во дворе и через открытые ворота вышел на дорогу. Поднял руку, и рядом с ним тут же остановилась машина. «Мицубиси Лансер». Молодой водитель жестом пригласил его садиться, и Дронго попросил отвезти его в «Хаятт Ридженси».

Эксперту повезло, это был обычный «халтурщик», подрабатывающий на своей машине в обход налогового ведомства. Через двадцать минут Дронго уже оформлялся в номер-сьют в отеле «Хаятт Ридженси». Он успел заказать шампанское и фрукты, когда в дверь постучали. На пороге стояла Даниэла в темно-синем длинном платье и коротком плаще. Войдя в комнату, она протянула руку и снова удивила его крепким рукопожатием. Дронго забрал у нее плащ, повесил на вешалку, Даниэла прошла в большую гостиную, уселась в кресло и, уже не спрашивая разрешения, достала сигареты.

– Вы заранее все заказали или успели все оформить за полчаса? – восхищенно спросила она, оглядывая номер.

– Успел все сделать за эти полчаса, – улыбнулся Дронго, садясь напротив, – спасибо, что приехали.

– Это было несложно. Я вышла из дома, взяла свою машину и спокойно доехала до отеля. За мной, конечно, ехали мои «провожатые». Я оставила машину перед отелем и вошла в здание. Пусть теперь они ищут, в каком номере я нахожусь. – Даниэла не успела договорить, так как в этот момент в дверь постучали. – Кажется, нас уже нашли, – с тревогой посмотрела она на Дронго.

Он поднялся и пошел открывать. В комнату вошла молодая сотрудница отеля, которая вкатила тележку с фруктами и шампанским, лежавшим в серебряном ведерке со льдом.

– Вам открыть бутылку? – спросила женщина.

– Если можно, – кивнул Дронго и, уже обращаясь к Даниэле, признался: – До сих пор не умею нормально открывать бутылки с шампанским. Они у меня часто выстреливают сами, выскакивая из рук.

После того как бутылка была открыта, женщина получила свои чаевые и быстро вышла из номера. Дронго вернулся к столику, взял свой бокал и предложил тост:

– За нашу встречу!

Бокалы неслышно соприкоснулись.

– Значит, вы тот самый эксперт, которого пригласили для расследования убийства Предрага Баштича, – загадочно улыбаясь, произнесла Даниэла. Здесь, в номере, она чувствовала себя гораздо увереннее, чем в здании прокуратуры.

– А вы – та самая женщина, которую подозревают в этом преступлении, – напомнил Дронго, – хотя пока считают главным свидетелем.

– Думаю, они ошибаются, – возразила Даниэла, поставив свой бокал на столик и доставая сигарету. – Я ничем не смогу им помочь. Но они никак не успокоятся. Сначала выгнали меня с работы, теперь следят за каждым моим шагом. Если бы я была завербована иностранными спецслужбами и убила его, то почему тогда уже два месяца сижу в Белграде? У меня ведь не отобрали паспорт, и я могла давно уехать куда-нибудь, в Германию или Венгрию, где у меня сохранились хорошие связи. Об этом они не подумали.

– Как раз наоборот. Если вы замешаны в убийстве, то вы должны вести себя как можно спокойнее и никуда не отлучаться, чтобы не дать повода для своего преследования, – возразил Дронго. – Кстати, неужели они не забрали ваш паспорт?

– Вернули через три дня, – призналась Даниэла. – По-моему, поняли, что я абсолютно непричастна к этому непонятному убийству. Баштич был моим другом и покровителем. Именно он вытащил меня из Венгрии, устроив в министерство иностранных дел, и именно он потом способствовал моему переходу в канцелярию кабинета министров. Зачем мне убивать своего друга и благодетеля? Это ведь абсурд!

– Они полагают, что у вас могла быть личная или какая-то иная причина. Пытаются понять, что произошло в тот вечер в особняке. И нужно сказать, что вы смогли вызвать достаточно большое подозрение к своей персоне.

– Почему? – спросила она, затягиваясь.