Балканы. Книга 1. Дракула

— Подними забрало, — тяжело дыша, попросил Влад и уронил саблю в траву. — Я хочу видеть, кто меня убьет. Согласись, это справедливо.

— А ты все еще неплох, господарь, — произнес рыцарь и, сверкнув тесаками в свете вновь выглянувшей луны, убрал их за спину. — Если бы ты не споткнулся, то, верно, измотал бы меня… И, кто знает, как тогда кончилась бы наша схватка.

— Кто ты такой?! Я тебя знаю?

— Я?! — Рыцарь усмехнулся. — Знаешь ли ты меня? O quam misericors est Deus…

— О, как милосерден Бог, — машинально перевел с латыни Влад. — Магистр?!

— Ты просил меня о встрече, и я пришел. Прости, что не смог отказать себе в небольшой проверке. Ты сам знаешь, господарь, что орден давно уж не тот и его рыцари давно уж не те… Если ты не возражаешь, я не стану снимать шлем.

— Как тебе угодно, господин. — Влад торопливо опустился на одно колено. — Кто я такой, чтобы…

— Встань, встань… — перебил его магистр, потирая ногу. — Нужно заново разжечь костер. Осмотрим мою рану, хоть она и неглубока, а потом поговорим о том, о чем ты собирался со мной поговорить…

Глава десятая

1

Влад Дракул с гайдуками ждал монаха на горной дороге, возле самой границы, как и было условлено. Места здесь опасные, потому князь взял с собой десяток гайдуков. Старшим хотел было назначить Мирчо, но в последний момент решил, что рановато парню командовать, пусть еще походит в низах. А поскольку верный Батя захворал глазами и стал совсем плохо видеть, старшим стал Пантилимон, большой мастер стрелять из арбалета и драться буздыганом . Однако Батя все равно напросился, сказавши, что будет кашеварить, а дома ему сидеть нету никакой мочи, да и не хочет он брать в старости греха на душу, коли прибьет свою мерзкую старуху, а он о том думает все чаще и чаще. Зная, что Батина старуха, кривая Иляна, и впрямь была порою хуже любого черта, князь рассмеялся и дал согласие.

А смеялся Влад Дракул теперь очень редко. Больше думал и молился, хотя в голову лезли еретические мысли. Силен ли Христос против магии, что подвластна магометанину? И не проклят ли он, Влад, христианским Господом за то, что не раз брал сторону богомерзких османов, убивал и резал, считай, во славу их Аллаха? Даже встреча с магистром и данное тем обещание помощи не успокоили князя. Он мало спал, плохо ел, почти не пил вина и только до изнеможения упражнялся с саблей, памятуя свое досадное поражение у Гиблого озера.

Отряд князя стоял в сосновой рощице небольшим лагерем уже третий день. За это время успели по-походному обжиться: Петру подстрелил вепря, Гаврил и Флорин Поляк ловили в горной речке рыбу, поставили прочные шалаши. Сейчас уже смеркалось, на кострах жарилось мясо и варилась похлебка. В ожидании ужина все, кроме дозорных, собрались у костра, кое-кто откупорил баклажки, благо Влад этому не препятствовал.

— Эй, Батя! — позвал Мирчо старого гайдука. — Расскажи что-нибудь пострашнее, а то скучно сидеть вот так, и спать еще совсем не хочется…

Батя неторопливо повернул вертел, попробовал большой деревянной ложкой варево из котла и спросил:

— Я-то расскажу, да боюсь, что ты портки намочишь. А запасных, поди, ты не прихватил, так что ж нам, нюхать тебя потом до самого дому?

Гайдуки заржали, улыбнулся и Влад, который сидел в стороне на расстеленной шкуре.

— Портки?! — взвился возмущенный Мирчо. — Это я, а не ты поил радзивилловского дохлого поколя кровью из его же серебряного шлема под Варной!

— Видел, видел, — примирительно прогудел Батя. — Помню. Правда, поил его не ты, а господарь, ну да ладно… Что же вам рассказать? И надо ли к ночи про такое?

— Расскажи, — сухо велел князь. — Негоже воину бояться. Коли тут поблизости и в самом деле водится нечисть, так она и сама придет, без твоей сказки… А коли ее нету, то и накликать некого.

— Ну, раз господин приказывает… — Батя уселся поудобнее и начал: — Возвращался один гайдук домой из похода…

— А почему он один возвращался, а не с товарищами? — спросил Петру.

— Какая тебе разница! — зашикали на него. — Может, господин его с поручением раньше других отпустил, а может, ранили!

— И вот идет он, идет себе по лесу, уже и родная сторона скоро покажется, — с достоинством продолжал старый Батя, не обращая внимания на остальных. — Вышел к реке, потом вдоль берега, и тут попадается ему мельница. А надо сказать, что гайдук уже много лет как знал мельника Михая, что там жил. Вот и решил он проведать знакомого, а заодно перекусить, да и выпить, раз такое дело… Сели они за стол вспоминать старые времена, мельник еду выставил, вино, так и засиделись дотемна. Спохватился гайдук — пора ему! Михай и говорит: «Что ты, Гаврил!» — а гайдука того звали Гаврил…

— Прямо как меня, — радостно вставил Гаврил.