Балканы. Красный рассвет

– Болгарский царь Борис, – сказал Сергей Иванов, – не такой отчаянный боец, как товарищ Сталин, но и не такое пустое место, как царь Николай Второй. Как раз заготовка на конституционного монарха, который действует только исключительно в рамках своих монарших прерогатив. К личной власти не стремится. Нынешний премьер-министр Богдан Филов, идейный нацист, гитлерофил и мерзавец, набрал себе столько полномочий, что вполне серьезно носит прозвище «царь-заместитель». Но власть нынешнего правительства будет длиться ровно до тех пор, пока царь Борис не решится сменить флаг. За ним, в смысле за царем Борисом, стоит патриотическая офицерская организация «Звено». В нашем прошлом после его смерти эти люди не стали поддерживать регентов, а присоединись к антифашистскому Отечественному фронту. Именно организация «Звено» в нашем прошлом осуществила переворот сорок четвертого года, который вывел Болгарию из фашистского блока и присоединил к антигитлеровской коалиции. Пока царь Борис жив, без его команды эти люди не шевельнут и пальцем. Кстати, действующая болгарская конституция – это весьма демократичный документ, дающий народу право вынести неудачному монарху вотум недоверия, заменить его наследником или избрать на его место совершенно постороннего человека. Прижизненная отставка монарха в болгарской политической системе не является чем-то особенным. Сам Борис заступил на место своего отца после того, как царя Фердинанда отстранили от престола и попросили убираться восвояси в свой родной Кобург.

– Ну что же, товарищ Иванов, – сказал Верховный, – теперь ваша позиция полностью понятна. Есть мнение, что мы можем на какое-то время отклониться от некоторых догм и попробовать в виде эксперимента сохранить в Болгарии ненаследуемую конституционную монархию. Разумеется, только в том случае, если болгарский царь и верные ему люди сами отринут союз с гитлеровской Германией и присоединят свою страну к Антигитлеровскому альянсу. А потом мы посмотрим на его поведение. Будет вести себя правильно – процарствует долго, как английская королева[14], а если нет – мы его тут же абдиктируем к чертовой матери.

– Кстати, товарищ Сталин, – сказал вдруг Сергей Иванов, вспомнивший, что советский вождь не любит недомолвок, – а ведь вы были правы. Царь Борис действительно попросился под руку Российской Федерации, в чем ему было отказано, так как мы не ищем здесь себе удела. Защищать здешнюю Болгарию от Турции мы будем, а вот брать ее под свое покровительство – нет.

Когда Сергей Иванов ушел, Верховный Главнокомандующий задумался. Конституционная монархия для Болгарии, если ее царь будет лишен реальной власти – это так, мелочи. Гораздо серьезнее тот вой, который поднимется в ЦК, когда станет известно, что он пошел на столь вопиющее нарушение марксистских догм. Марксистов-практиков там мало, а догматиков, наоборот, много.

А ведь опасность совсем в другом. Вот уже семь месяцев его люди и люди Лаврентия по ту сторону Врат ищут ответ на главный вопрос: почему рухнула система социализма, обеспечившая стране исторический рывок от лаптей и сохи до ядерного оружия и космических ракет, пережившая тяжелейшую войну и восстановившая страну из руин? Что пошло не так, каких ошибок следует избегать и что еще следует сделать для того, чтобы первое в мире государство рабочих и крестьян стало богаче, сильнее и краше, чтобы преимущества системы социализма могли сказаться в полной мере, а недостатки по возможности были устранены?

И ведь правильно заметил товарищ Иванов: Россия по своей сути монархия, поэтому личность императора, генерального секретаря или президента после какого-то времени буквально впечатывается в государство. При нем, Сталине, это один Советский Союз, величественный и грозный. Но что будет, если его преемник, подобно Никитке, пустит в распыл все нажитое: политический авторитет, военную мощь, государственную безопасность и ту неуловимую нематериальную субстанцию, что позволяет людям ощущать советское государство своим. Девяносто первый год, если посмотреть на все процессы внимательно, начался сразу после его, Сталина, смерти в пятьдесят третьем году. Это именно тогда по, казалось бы, монолитному телу партии и государства побежали первые трещины…

Казалось бы, что проще: поройся в истории, подбери подходящую кандидатуру и сделай на нее ставку… Но среди членов ЦК и кандидатов таких людей нет. Там или ограниченные шорами работяги вроде Молотова, либо интриганы и повапленные гробы, место которых в подвале Лубянки. Двое перспективных персонажей имеются среди военных, и одного из них Вождь намерен испытать на болгарском направлении. Там не только воевать, там думать надо, причем сразу в государственном масштабе. Но пусть сначала товарищ Василевский сделает свой выбор, а товарищ Сталин в случае необходимости его поправит…