Балкон

В общем, зубы ныли от холодного пива, но темные очки компенсировали приятно глаз расслабить в такой солнечный день. Занавески в окне напротив задернули, мелькнув напоследок симпатичным бюстиком, голуби над дорогой пролетели, и сирена милицейская провыла стремительно, слева направо, в напралении коммунального моста. Скучно и грустно. Отпуск.

Теперь я девушку внизу наблюдаю. Довольно приятную, и к будке телефона-автомата спешащюю. Заскочила она в него, и тут же, секунд через несколько, телефон в квартире радостно зазвонил - бегу поднимать трубку.

- Алло ! - и быстрее, быстрее, на балкон выбираюсь, с телефонным аппаратом, шнуром, как плеткой манипулирую, чтобы за мебель разную не цеплялся.

- Игорь ?

- Я, конечно я. Что-то я тебя не узнал сразу. Тебе этот сарафанчик очень даже идет, милая моя. - вкрадчивым голосом вещаю, безмерно радуясь при этом такому достижению прогресса, как телефон, и восхваляя в уме его изобретателя.

- Ах, этот сарафан... Но откуда ты знаешь ? - удивляется она.

- А я ясновидец, - поясняю, - не хрен какой-нибудь. Надо было знать, с кем связываешься, - шучу. И усугубляю:

- А вот под сарафаном у тебя... А ну трубку к груди приложи ! Она прикладывает. Но не к груди. Я неожиданно краснею, кажется. Уши слегка горят.

- Я же к груди просил, вредная, противная девчонка. В телефонной будке хихикают, там легкая истерика:

- Ну хватит дурить меня. Ты что, видишь меня, что ли ?

- Чувствую, - отвечаю я. - У меня с тобой тонкая непостижимая беспроволочная связь.

- Ага, - саркастически изрекает трубка, - с сарафаном моим. Только не говори мне, что это любовь.

- Молчу, молчу, о мой повелитель. - отвечаю я и замолкаю покорно.

- Ну ладно, ясновидец, адрес-то давай, я к тебе и подлечу моментально. Я тут из автомата у киоска звоню. Я сообщаю набор слов и цифр, местоприбывание мое идентифицирующих, и добавляю:

- А ну-ка повернись на двести семдесят градусов по часовой ! И умная девочка, с университетским дипломом, с золотой медалью за окончание школы, и с глубокими-глубокими, нежными-нежными, серыми-серыми глазами, поворачивается на девяносто против, демонстрируя скрытый сарафаном бюстик чуть получше, чем в окне напротив.

- Второй балкон слева на пятом этаже, - сообщаю я, снимаю темные очки, и ору уже что есть мочи:

- На-таш-ка ! Я здесь !

И машу что есть у меня размаху руками, распугивая при этом разных пернатых; и трусливых сограждан тоже.

Она замечает меня, машет в ответ, но молча, и убегает искать подъезд. Я улыбаюсь, и поднимаюсь с намерением пройти ко входной двери квартиры моей, и предвкушаю поцелуй с любимой девушкой; и тут появляется на соседнем балконе небритый сосед, безумно радуя меня своим заявлением с использованием ненормативной лексики, что наши опять продули, редиски, люди нехорошие, что и ноги у них растут не оттуда, и вратарь у них дебил, и детки его тоже, по всей видимости, дебилы.

- Да тьфу на них ! - резюмирует сосед, отворачивается от меня и продолжает ворчать, но что именно, разобрать уже совершенно невозможно. И мне безумно жаль, что не дал я ему пива, ведь Наташка мне нагоняй сделает, что напился, а соседу что, ему нагоняй делать некому, холостяк на пенсии, пиво для него - святое. Дзинь-блям - входной звонок подал признаки жизни. Мчусь открывать. И вот она - Наталия - передо мной во всей своей красе, с пакетом в руке, а в пакете какие-то книжки. Поцеловались мы, конечно, и нагоняй, естественно, я сразу и получил:

- Ах ты опять напился ! А еще экстрасенс. Мне тоже дай.

- Больше нет. - мне стыдно, - Я не знал, что ты сегодня будешь. - А почему экстрасенс ?

- Ну а кто мое нижнее белье угадывал ? Да, между прочим, угадал ?

- Наташка смеется, - А пива ты мне зря не оставил. Тут я жестом фокусника извлекаю из-за спины цветок неизвестной породы, взращиваемый на балконе моими родственниками, в надежде хоть как-то загладить позор отсутствия пива. И презентую его даме сердца.

- Ой, как мило ! - радуется Наташка.

Угадал нижнее белье я парой минут позже. В разных книжках мне доводилось читать, что в любви быват так называемые будни, которые надо уметь успешно преодолевать. Так вот сегодня имели место быть явно не они, сегодня, сейчас, у любви скорее всего имел место быть праздник.

Освободив даму сердца от верхней одежды, я увидел, что нижнее белье присутствовало на ней лишь в виде трусиков черного цвета, вполне, на мой взгляд, симпатичных, под которыми находилась моя женщина, не работающая моделью по непонятным мне причинам. Потом события развивались следующим образом: мы приняли позу, в котрой джентельмен хорошо видит потолок, а леди предоставляется прекрасный вид из окна, котрорым она, честно говоря, в этот момент интересовалась мало, а интересовалась она как раз более всего джентельменом, медленно покрывающимся испариной и пребывающим в уверенности, что все происходящее кругом - дьявольски приятная и веселая штука. И вот как раз в тот момент, когда интерес этот уже подбирался к максимуму, раздался телефонный звонок.