Балкон напротив (СИ)

Пробираться сквозь пустынную детскую площадку было жутковато. Голоса остались позади, и я застыла перед деревом жизни. Старая ива как будто не спала, шевеля ветвями и нашептывая что-то себе под нос. Мне вдруг привиделось, что, как только я проникну под завесу ее ветвей, то неминуемо попаду в другой мир. Он будет полон неведомых существ, странных растений и непривычных звуков. «А в городе том сад, все травы да цветы. Гуляют там животные невиданной красы», — вспомнилась строчка из песни. Страх отступил, и я шагнула вперед.

Освещая фонариком дорогу, я обошла ствол по кругу и, с замиранием сердца, направила луч света в сторону дупла. Там что-то было… Что-то, кроме конверта! В первую секунду я струсила, отступив назад. А потом, привстав на цыпочки, увидела свисавший из дупла кончик веревки. Она оказалась короткой. Стоило мне слегка дернуть, как к моим ногам что-то упало. Я невольно вскрикнула и зажала рот, испугавшись быть обнаруженной.

У моих ног лежал… букетик бумажных цветов. Это были тюльпаны, подобные тем, что я сама мастерила в детстве. Правда, мои получались кособокими и смешными. Эти и впрямь походили на живые цветы! Они были сделаны из какой-то плотной бумаги. Малиновые бутоны, темно-зеленые стебельки с загнутыми широкими листьями. Издалека казалось, что кто-то бросил на траве букет первоцветов. Я осторожно прикоснулась к ним, потрогала пальцами плотные лепестки… «Надо же! Так красиво!».

В дупле осталось письмо. Было решено немедленно его вскрыть! Обнаружив заветный конверт, я села на землю и прислонилась спиной к дереву. Во дворе эхом отозвались звуки простых аккордов. Ребята на лавочке взялись за гитару. «Ничего, пусть немного пошумят! Скоро их прогонит недовольный сосед с первого этажа. И будет прав! Он, наверняка, уже и не помнит, как сам в молодости подпевал друзьям, позабыв о правилах приличия. Ребята разлетятся по домам, как стайка надоедливых птиц. Скоро они вырастут и сами начнут гонять шумную молодежь, которая мешает им спать».

Глава 11

Я в нетерпении открыла конверт. Это было лучше всякой книги! Тут нельзя, опережая события, заглянуть на последнюю страницу, чтобы узнать концовку.

«Здравствуй, прекрасная Незнакомка!

Сложно описать, как я был рад найти твой ответ. А еще тому, что сумел впечатлить тебя в прошлый раз. Пейзаж — это моя работа. Таким я вижу твой дом из окна, и твой силуэт на балконе. Второй рисунок — дело рук моего кота. Боюсь, что художник из него не выйдет. Лапы растут не из того места! Но он старается, и передает тебе привет.

На первое свидание принято дарить цветы. Потому я сделал букетик тюльпанов для тебя. Ведь сейчас май. Правда, букет бумажный… Живые цветы завянут, или станут обедом для гусениц. Надеюсь, тебе понравится. Жаль только, что они не пахнут.

В ожидании ответа, Олег».

— Ну, привет, Олег, — сказала я, посмотрев на тюльпаны.

Дома было тихо. На секунду подумалось, что влюбленные ушли. Однако обувь была на месте, а из кухни доносилось воркование. «Голубки помирились. Кто б сомневался!». Я прокралась в спальню и спрятала свои сокровища в шкаф. А заодно подготовила наряд на завтрашний день. Опять ведь не успею!

Час был поздний, а бессонная ночь накануне напомнила о себе, стоило только ощутить щекой мягкую поверхность подушки. Убаюкивающей волной накатила дремота, и я очень быстро уснула. В голове, словно картинки диафильма, возникали зарисовки. Одна ярче другой!

Мне привиделось, как на гладкой поверхности белоснежного листа бумаги застряла моя лодка из маковой булочки. А я стою по колено в сладкой начинке с большой ложкой в руках. Мимо плывут чужие булки. Каждой из них кто-то управляет. Вон соседка теть Дина, машет рукой. Из другой торчит кудрявая голова Верки. И только моя булка стоит на месте! Нужно сдвинуть ее, но начинки так много. «Ешь!» — кричит мне Верка. Но я не смогу съесть столько, да и ложка слишком большая… «Ешь!» — снова кричит она. Я пытаюсь зачерпнуть маковый сироп, но роняю ложку. «Ешь-шь-шь» — звук тонет в глубинах подсознания. «Тише» — слышу я уже более отчетливо.

— Да тише ты! — шепот Верки проник сквозь щелку в двери. Из коридора послышалась возня. Я подняла тяжелую голову, и с трудом разлепила веки. Что-то звякнуло, и снова послышалось Веркино шипение. «Ох», — я устало откинулась на подушку и погрузись в сон.

— Больной, проснитесь, вы забыли принять снотворное, — чьи-то руки мягко гладили мои волосы. Я открыла один глаз. Верка, склонилась надо мной, щекоча длинными прядями лицо.

— Отвянь! — я отвернулась к стенке.

— Леночка, Ленусик! — нараспев продолжала она. — Может, я сама схожу?

— Вера, иди в ж*пу!

— Там я уже была, — не унималась подруга. И, сделав из волос кисточку, принялась рисовать на моей руке каракули. — Ленок, ты забыла? Ну, за письмом!

— Я уже забрала…

— Как? — шепнула та.

— Спи, Вера! Оставь меня в покое. — Я натянула покрывало до макушки, дав понять, что разговор окончен.