Баллада о байкере

Привычная асфальтовая лента дороги понеслась под колеса. В наушнике приглушенно слышались гитарные риффы и неразборчивый гул из салонов автобусов.

Прошли Кефесское кольцо, двинулись по шоссе. На обочине, возле знака «черта города», стояли две женщины с детьми и сумками. Видимо, тоже хотят выбраться.

Внезапно одна из них, схватив за руку ребенка, выбежала на дорогу. Решила собой остановить автобус. Дура!

– Гаси! Бааалин!

Пушку в кобуру, руль левее. Хоть бы ты не металась! В наушниках крики пассажиров, набравший ход автобус резко сбрасывает скорость, в переполненном салоне наверняка будет пара ушибов и растяжений. Хорошо, если только их.

Дэйзи коротко матерится. Ее «Харлей» изящно развернулся и десантировал райду в кювет. Юс готов стрелять.

Вытормозились.

– Водитель, как салон?

– Целы. – Голос его с трудом различим на фоне «не дрова везешь».

– Юс, прикрывай.

Я сорвал шлем и бросился к Лерке. Возле нее уже появился Ингвар.

Но тут женщина-камикадзе вцепилась в левую руку.

– Заберите нас! Неужели вас только ребенок может пронять? Заберите, не оставляйте!

Отчаяние, гнев, страх, надежда смотрят из ее глаз. Пацан у нее хороший. Он, слава богу, не осознал, что на самом деле произошло. В пуговке наушника голос водителя спрашивает, открывать ли двери. Пассажиры, узнав причину остановки, одновременно готовы и «забрать бедняжку», и намылить ей шею. Вторых больше.

Я отбросил ее руку и молча подошел к Дэйзи. Она сидела, сняв шлем и опустив голову. Пепельные волосы закрывали лицо, Ингвар поддерживал ее за плечи.

– Ты как?

– Нормально, – голос ее звучал глухо. – Сейчас мушки перед глазами исчезнут и поедем.

Подбежали «террористки».

– Дайте нам уехать, пожалуйста! На вокзале не втиснуться в автобусы! Детей пожалейте, они же не виноваты!

Дэйзи подняла голову и убрала волосы с лица. Из ее рта текла тонкая струйка крови. Дамы заткнулись.

– Ребенка зачем на дорогу потащила, коза?

Женщина оторопела.

– Что?

– Я у тебя, коза ты гребаная, спрашиваю: ребенка зачем на дорогу потащила? Под колесами гибнуть? Невелика честь. Парни, помогите с байком.

Я помог Дэйзи встать и она, прихрамывая, выбралась на трассу, куда Ингвар выкатил «Харлей». Байк не пострадал.

«Мать-героиня» пришла в себя:

– Почему вы меня оскорбляете?!

Дэйзи молча вытащила пистолет. Пора вмешаться.

– Так, хорош.

Латыш аккуратно перехватил руку и вынул из нее оружие. Дэйзи не сопротивлялась.

– Водители, мы можем их взять?

– По одной с ребенком в каждый попробуем.

– Если их там придавят – мы не в претензии.

К Акмесджиту пришлось гнать. Еще не хватало, чтобы за нами охотились опоздавшие на поезд. За рейс Дэйзи разрядила пару обойм. Нервная у нас работка. Пусть лучше спустит пар, моря-то в степи нет, охладить пыл нечем.

Вокзали мейдан живо напомнил кадры из военной хроники. Площадь запружена людьми с чемоданами, рюкзаками и сумками. Военные в черной форме с оружием в руках охраняют здание вокзала. Очередь к кассам тонет в гуще народа, оккупировавшей «мавританский дворик».

Сложно поверить, что это происходит на самом деле.

Диктор объявил посадку на поезд до Новгорода через Харьков и Москву. К четвертому пути тут же двинулась толпа, заполнив переходы. Самые отчаянные бежали напрямик, прыгая на рельсы и форсируя перроны.

Показался медленно идущий блокщит, затем электровоз с вагонами. От гудков локомотива закладывало уши. Море людей волновалось на узкой платформе.

– Не могу на это смотреть, – сказала Дэйзи. – Та же автостанция, только в десятки раз хуже. В сотни. Толпа. Ненавижу бездумную толпу! Интересно, они и к самолетам на шасси цепляются?

– Цветочек, так ты не смотри, – Юс демонстративно отвернулся. – Нам легче. У нас есть байки и пушки. Можем слинять и пристрелить того, кто мешает. У них этого нет – потому и паникуют. И злятся на нас между делом. Кстати, не пора ли убраться? А то неуютно здесь.

– Прямо даже непохоже на тебя, Юс.

– Брось, Змеюка, я все-таки чуток учился и понимаю местами, что к чему.

– Факт. Сейчас перекурим и отправляемся.

Автобус на Судак совершенно пуст.

Вернувшись после второго рейса на Акмесджит, мы застали множество райдов на стоянке. У двоих руки висели на перевязи, многие были с пластырями на лицах.

– Что тут случилось?

– Буйные попались. Усмирять пришлось.

– Нэподалик знайшлы голову. Нихто нэ знае, чи то когось зи зныклых бэз вэсты, алэ люды скыпилы, – разъяснил один из «Галичан».

– Дурдом, – сплюнул я.

– Мы решили собраться и посоветоваться. Дальше так продолжаться не может.

Самый старший райд, седой глава днепропетровского клуба прав. Еще день-другой – и либо нас порвут, либо мы, защищаясь, пристрелим человека, виновного лишь в неистовом желании убраться отсюда. Это понимали все: и вожаки, и члены байк-клубов, и вольные райды.

– У нас эпицентр волнений. В районе Акъяра люди ведут себя гораздо спокойнее, это понятно, трагедия произошла тут, а не у них. Бродят слухи о захвате еще нескольких автобусов, но Акмесджит не подтверждает эту информацию.

– Они могут скрывать? – спросил кто-то из молодых.

– Нет, – ответил вожак, – внутри сообщества скрывать – преступно.