Баллада о четырех братьях

Я в дом вошел, темнело за окном,
Скрипели ставни, ветром дверь раскрыло,
Дом был оставлен, пусто было в нем,
Но все о тех, кто жил здесь, говорило.

Валялся пестрый мусор на полу,

Мурлыкал кот на вспоротой подушке,
И разноцветной грудою в углу
Лежали мирно детские игрушки.

Там был верблюд, и выкрашенный слон,

И два утенка с длинными носами,
И дед-мороз — весь запылился он,
И кукла с чуть раскрытыми глазами,

И даже пушка с пробкою в стволе,

Свисток, что воздух оглашает звонко,
А рядом, в белой рамке, на столе
Стояла фотография ребенка... 

Ребенок был с кудряшками, как лен,

Из белой рамки, здесь, со мною рядом,
В мое лицо смотрел пытливо он
Своим спокойным, ясным взглядом...

А я стоял молчание храня.

Скрипели ставни жалобно и тонко.
И родина смотрела на меня
Глазами белокурого ребенка.

Зажав сурово автомат в руке,

Упрямым шагом вышел я из дома
Туда, где мост взрывали на реке
И где снаряды ухали знакомо.

Я шел в атаку, твердо шел туда,

Где непрерывно выстрелы звучали,
Чтоб на земле фашисты никогда
С игрушками детей не разлучали.

1941