Баллада о диване

— Какая водка? Какой бой? Какие бабы? Какие кобылицы? — осторожно поинтересовался я. — Мы вообще-то поедем, как всегда, в нашу любимую общественную баню. В мужское отделение. Только холодное пиво и пара-тройка вяленых рыб, и никаких проституток! Суровая мужская посиделка! Это всё, на что мы сегодня можем рассчитывать! С финансами у меня, однако, определённые проблемы.

— Слушай, ну зачем нам эта жалкая общественная баня? — возмутился приятель. — Давай сходим в приличную сауну! Я плачу! Заработал недавно немного денег. Чуть, чуть… Но нам с тобой их хватит вполне. Не напрягайся, расслабься, мой друг!

— Ну, — это же совершенно другое дело! — рассмеялся и оживился я. — Что же, тогда давай поднимем тему потаскух!

— Конечно же, конечно! Но слово «потаскухи» мне категорически не нравится. Категорически! Грубо звучит. Истязает слух, рождает нехорошие ассоциации, — огорчился мой друг.

— Ну, хорошо. И как же мне величать этих твоих проституток? — живо поинтересовался я.

— Они не проститутки! Отнюдь!

— А, вот так?

— Да, именно так! Есть у меня на примете две юные гейши, гетеры. Девчонки, я тебе скажу, — первый сорт! Какие сиськи, какие попки! А самое главное, — не совсем дуры.

— Интересно, интересно! Очень, однако, интересно… А, как это, — не совсем дуры? — задумчиво произнёс я.

— Ну, они не совсем конченые дуры, понимаешь? — также задумчиво произнёс приятель. — Ещё есть надежда на просветление их разума, на обретение возможности осознания многих истин и, возможно, постижения сути бытия. Теплится определённая надежда. Пусть она и крайне слаба, но всё-таки теплится, не затухает.

— Ну, ну…

— А вдруг? А если? В конце концов, пожар, пожирающий всё вокруг себя и внутри нас, может произойти из одной искры!

— Не совсем понял, но сказано красиво и образно, — проворчал я. — Ну, а насчёт сути бытия…

— Всякое возможно… Зачастую эту суть находит тот, который, собственно, её совершенно и не ищет. А, вообще-то, понять её невозможно, по моему скромному мнению.

— Так, так… Совсем недавно один индивидуум на эту тему вёл со мной долгую философскую беседу, — задумчиво произнёс я. — Глупой она была. О, как глупо всё вокруг нас! Что же вы все так хотите дойти до смысла и сути бытия?! Зачем вы так сильно вцепились в данную проблему, которая, увы, не разрешима? Не понимаю! Возмущён и разочарован!

— И кто же это такой с тобой дискутировал?

— Да, один крайне странный тип. Философ и поэт… А, вообще, заметь, — очень интересные темы поднимаем мы перед баней. Вроде бы не о том говорим. Начали с проституток, а закончили чёрт знает чем!

— Согласен. Совершенно… И так! Как насчёт гетер, безумно жаждущих простого женского счастья в виде ласок со стороны настоящих мужчин с трепещущими членами!?

— Зови!

Порезвились мы вволю! Собственно, в парилку забрели лишь однажды, совершенно случайно, и испытали при этом массу очень негативных эмоций, и покинули её в некотором недоумении. Жарко очень, однако… Душно и тесно. Так и помереть можно.

Ну, а то, что было вокруг неё… Это не передаётся описанию! Мы имели наших прелестных дам на диванах и на полу, на бильярдном столе и под ним, а затем в бассейне и в душе. Мы пили водку и коньяк так жадно, что казалось, будто это действо происходит в самый последний раз, и завтра настанет конец света, и стремительно угасающее Солнце рухнет на Землю, безнадёжно разбрызгивая вокруг себя тощие сполохи, а, может быть, Земля рухнет на Солнце, и будет поглощена им и, в связи с предстоящим грандиозным событием мы видим перед собой самую последнюю бутылку в нашей жизни!?

Мы с товарищем периодически меняли партнёрш, а потом все вместе сплетались в таком жутком, стонущем клубке, переполняющемся оргазмами, что было непонятно, кто есть кто, и кто кого трахает!

Страсть лилась сначала полноводной рекой, но потом, увы, она, — эта бешенная и мощная река, постепенно обмелела. Ну, что же, — всё имеет своё начало и свой конец… Но не беда! Сауна явно удалась!

— Слушай, мы торчим в этом благословенном месте уже третьи сутки, — лениво обратился я к приятелю, отхлёбывая из запотевшей кружки холодное и довольно недурственное пиво. — А как там твоя жена? Мне-то, как одинокому мужику, всё равно. Да ещё и на халяву…

— Жена, жена… — задумчиво ответил приятель и посмотрел на юных гейш, которые спали глубоким и беспробудным сном на полу, который был тяжело покрыт роскошным ковром с густым и длинным ворсом.

Девчонки были очень юны, почти целомудренны, обнажены и очень хороши собою. Жаль, что жизненные силы и желание покинули нас. Жаль… Ах, как жаль!

— Ну, и…

— Что, ну, и!? — приятель сделал большой глоток водки прямо из литровой бутылки, которая была уже наполовину опустошена и безнадёжно махнул рукой. — Разлюбил я жену! Увы, увы… Надоело всё. Достала меня эта сука! Собственно, честно говоря, я не жену имею в виду!

— А кого?