Баллада о нефритовой кости. Книга 1

– Начнем, – прохрипел он. – Дюжины русалок должно хватить для жертвоприношения.

Великий шаман начал произносить заклинание, держа в ладони прядь темно-красных длинных волос. Слова заклятия были очень странные, это не был древний язык Кунсана, звуки напоминали скорее низкий рев и вой дикого зверя. Они пугали и действовали на нервы, от них становилось неуютно. Вместе с голосом изменились и глаза Великого шамана – зрачки стали кроваво-красными, словно два горящих факела. Произнося заклинание, он неотрывно смотрел на прядь волос в своей ладони, совершая пассы другой рукой. Мгновение – и локон вспыхнул! Пламя загудело, рванув вверх!

Что… что это за странная магия? За столько лет, проведенных на горе Цзюи, Чжу Янь не слышала ни о чем подобном! Удивленная княжна вопросительно посмотрела на наставника, но Ши Ин не пошевелился, продолжая пристально наблюдать за происходящим. Выражение его лица было серьезным, а в застывших глазах плясал отраженный огонь.

Великий шаман творил заклинание в снежной вьюге, и пламя на его ладони расцветало все ярче. Дочитав заклятие, он взял один горящий волосок, сделал шаг вперед и вонзил его в голову одной из девушек в винном сосуде. Тонкий волос с шипением вошел в череп, словно раскаленная стальная проволока. Ужасная мука исказила лицо русалки, но она не могла произнести ни слова.

«Остановись! Больной ублюдок!» – Чжу Янь была в ярости. Вмиг забыв, что она не противник Великому шаману, княжна страстно желала выскочить и задушить этого демона. Но рука Ши Ина крепко зажимала ее рот, не позволяя даже пошевелиться. Он стоял все так же неподвижно, держа зонт и хладнокровно наблюдая за разыгрывающейся кровавой сценой.

Один за одним шаман вонзил горящие волосы прямо в макушки женщин из морского народа. Так просто, словно расставил факелы. В ту же секунду в ночной заснеженной пустоши вспыхнуло ослепительное пламя. «Человеческие сосуды» превратились в единый светильник, но вместо масла в нем сгорала энергия ци русалок.

Великий шаман сел, скрестив ноги, в центре пылающего круга и рассек себе обе ладони. Читая заклинание, он капнул алой кровью на макушку каждой девушки, затем развел руки и протянул окровавленные ладони к темному ночному небу, низким голосом произнося последние слова заговора:

– Рука демона, погибель всего сущего, прими жертву! Откликнись на зов твоего раба и верни мертвого из вечной тьмы!

В миг, когда капля крови коснулась пламени, двенадцать женщин морского народа как одна разинули рты, беззвучно крича от адской боли. Подпитываясь их страданиями, двенадцать факелов вспыхнули ярче и, будто привлеченные какой-то силой, ринулись в центр круга, сливаясь в огромный огненный столб. В тот же момент тела русалок, чей жизненный дух был полностью выжжен, сморщились и высохли. В столбе пламени появилась неясная тень.

– Вылезло! Вылезло! – Старшая наложница пришла в восторг.

Чжу Янь стояла в снежной метели, наблюдая за чудовищной сценой, почти теряя сознание. Но фигуру в бушующем пламене она видела отчетливо: тень постепенно приобретала форму, превращаясь в человека! Когда Чжу Янь взглянула на него, тот, казалось, тоже посмотрел в ее сторону и странно улыбнулся. Что это такое? Перепуганная, она подняла голову, собираясь расспросить Ши Ина, но тот исчез, лишь ветер гнал поземку. Наставник? Настав…

Она задрала голову к небу, едва удержавшись от крика. Страшно завыла вьюга, закручивая снег, и что-то пронеслось над ее головой. Это была огромная белая птица, парящая под черными свинцовыми тучами. В миг, когда Чжу Янь увидела ее, птица бросилась вниз, прямо в столб пламени!

– А-а-а!.. – закричала Чжу Янь, не в силах молчать. – Птица с двойными зрачками[16]!

Чун Мин! Спустя столько лет княжна снова увидела ее – священную птицу, что была знакома ей с детства, Тысячелетнего Стража храма горы Цзюи и Духовного Стража наставника. Сейчас она резко снижалась по спирали.

А наставник? Куда исчез наставник?

Старшая наложница вдруг резка вскрикнула:

– Там! Что там такое?

Священная птица с громким клекотом приближалась к земле. Размах ее крыльев достигал десяти чжанов. По обе стороны головы сияли два ярко-алых зрачка, неотрывно направленных на столб пламени, разожженного Великим шаманом. Пронзительно вскрикнув, птица взмахнула крыльями, порождая порыв ветра, который смел двенадцать «человеческих сосудов» и опрокинул их в снег. Птица вытянула острый клюв, нацелив его на тень, только что возникшую в огне, и стремительно ударила.

Пламя резко опало и стало гаснуть.

– Это… это Чун Мин? Невозможно!

Великий шаман побледнел, магический посох, что он сжимал в руке, вспыхнул, и огненный заряд ударил прямо в глаз священной птицы с правой стороны, вынуждая ее наклонить голову.

Великий шаман прохрипел:

– Может ли быть… неужели кто-то из жрецов горы Цзюи здесь?

– Ты прав, – холодно произнес голос прямо из сердца вьюги.