Читаем Баллада о первом обыске полностью

Некипелов Виктор

Баллада о первом обыске

ВИКТОР НЕКИПЕЛОВ

Баллада о первом обыске

Но что нам делать с розовой зарей Над холодеющими небесами, Где тишина и неземной покой? Что делать нам с бессмертными стихами?

Н.Гумилев

Я ожидал их так давно, Что в час, когда пришли, Мне стало так же все равно, Как лодке на мели.

Я оглядел их сверху вниз Процессию теней: На козьих ножках - тельца крыс И хоботки свиней.

Они рванулись, как на мед, На давний мой дневник... Они оставили помет На переплетах книг...

Какой-то выхватив альбом, Захрюкали в углу... А я стоял, прижавшись лбом К прохладному стеклу.

А я глядел на дальний бор, На три моих сосны, Я знал, что всё иное вздор, Непрошенные сны.

Там, отрицая этот сброд, Лаская и даря, Вставала из раздольных вод Пурпурная заря.

И в лике пенных облаков, Прекрасны и тихи, Текли, не ведая оков, Бессмертные стихи.

Не зная страха и утрат, Был легок путь в зенит... Я знал, что этот высший лад Никто не осквернит.

И оглянувшись на зверье, На разоренный стол, Я, как во сне, сказал: "Мое.      Давайте протокол".

13 июля 1972

Похожие книги

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия