Баллада о тамплиерах

– Всё, что покажется вам подозрительным или незнакомым, тральте сюда. Мне важно знать, какие грузы повезут дальше по бесплатным дорогам? Откуда пришли? Кто зафрахтовал? Кто получатель? Слухи в портовых тавернах. Словом, всё, что сможете добыть! Идите, бездельники, сделайте всё быстро, не привлекая внимания. И никакой болтовни – шпангоуты переломаю. Знаю я вас!

Озадаченные люди стали расходиться, у каждого были свои дела.

«Так. Сеть заброшена. Посмотрим, что в неё попадёт».

Спрут окликнул сероглазого юношу:

– Ги! Мне нужно переговорить с тобой с глазу на глаз.

Парень был смышлён и невероятно отважен. Ему Пьёвро доверил особое задание:

– Ветер крепчает, малыш! – начал Спрут, – мне понадобится пара надёжных рук. Эти ротозеи слишком грубы для такого дела. Здесь нужен тонкий подход. Король затеял опасную игру. Мне нужно знать, что за карты выпали ему. Остерегайся человека по имени Поль. Ты признаешь его по серому камзолу, такому же серому, невзрачному лицу и животу, как винная бочка. У него ядовитый язык и он опасен, мерзкая мурена. Выясни, куда его гончие суют свой нос. Будь начеку. Стань тенью и тихим, как отлив. Ступай.

Ещё вчера Ги был чужаком. Бывалые моряки и портовые трудяги относились к нему с недоверием. Суровая община неохотно принимала новичков в свои ряды. Парню пришлось трудиться, не щадя живота, добиваясь признания. Он смело брался за любую работу. И скоро Ги стал душой любой компании и сердцем морского братства. Озорной, улыбчивый, проворный. Таким его видели всегда. Он дня не мог обойтись без шутки, мог найти ключик к любому сердцу, даже каменному. Добрая улыбка придавала ему обаяния, смягчая грубоватые черты. Он не раз вдохновлял и поддерживал, даже в очень опасные моменты. Как бы ни было трудно, Ги согревал товарищей своими чудачествами лучше, чем миска горячей похлёбки.

Спрут смотрел на удаляющегося юношу и видел в нем себя, молодого. У него самого никого уже не осталось, близких давно забрали война и мор. Сам он побывал во стольких передрягах, но небеса почему-то пощадили его. Пришлось самостоятельно пробиваться в жизни, и он гордился тем, чего достиг: люди чести знали, что слово Пьёвро нерушимо, как кремень, а прочие побаивались вставать у него на пути. И море приняло его. Точнее, приняла команда, которая заботилась о нём, как и он заботился сейчас об этом пареньке. Он учил Ги всему, что умел сам, чтобы тот был готов к моменту, когда жизнь возьмет за глотку. Пьёвро всегда думал, что, если море дало ему дом и семью, значит, он должен разделить их с другими.

Глава 4

Рынок в Дижоне бурлил. К полудню на площадь стянулись те, кто приехал издалека. Наверное, только яблоку и было где упасть среди толпы. Перед турниром прилавки трещали от изобилия различного добра, даров осени и заморских диковин. Запах пряностей и свежеиспеченного хлеба искушал обоняние…

В сердце города на торговой площади легко можно встретить графа и епископа, лекаря и знатока законов, школяра и менялу, земледельца и нищего. Купцы и ремесленники здесь ведут бурные споры, заключая выгодные сделки. Вот плотник усердно срезает доску, снимая свежую стружку, а рядом столяр превращает те самые доски в домашнюю утварь. Расторопные слуги еле поспевают за хозяевами, неся наполненные корзины. Состоятельным горожанам досаждают назойливые бродяги и бездомные псы. В такой бурлящей толпе всегда полно бесцельно блуждающей детворы. Когда торг в разгаре, зевакам нужно держать ухо востро.

Вейлору казалось, что на ярмарку прибыли товары со всего света. Но у молодого рыцаря был свой интерес, и ноги сами несли его в заветное место. Мимо суконщиков, сапожников и оружейников путь лежал в ювелирную лавку.

Сюда не долетал многоголосый гомон. В величественной тишине лежали на дорогой пурпурной ткани изделия искусных мастеров. В углу за столиком сидел хозяин. Вейлор не сразу заметил его из-за большого деревянного прилавка. Старик в круглой шапочке, из-под которой выбивались седые завитушки, что-то взвешивал на весах и скрупулёзно делал записи. Юноша приблизился и тихонько покашлял, чтобы оповестить о себе. Ювелир от неожиданности сбился со счета, и блестящие монеты, зазвенев, покатились по столу.

– Я не слышал, как ты вошёл, – сказал хозяин лавки.

– Простите, я не хотел застать вас врасплох, уважаемый Бэхор, – виновато ответил молодой человек.

– Мой шампанский друг, мой мальчик! Я рад тебя видеть! Ты решил что-то приобрести в моей скромной лавке? Для истинных ценителей у меня есть особый товар. Это прибыло морем только вчера из Флоренции. О! Её волшебники знают толк в роскоши, – засуетился радушный хозяин.

– Благодарю вас за столь любезное предложение, но боюсь, что это не по моему достатку. Вы прекрасно осведомлены о том, что лишь одно из этих сокровищ может унять мою страсть, сравнившись своим лазурным сиянием со взором моей несравненной избранницы.