Баллада о змеях и певчих птицах

Дым рассеялся, по всей арене стали видны воронки от взрывов и место у главного входа, где заложили основной заряд. Ущерб был настолько велик, что вдали теперь просматривалась улица и на ней два силуэта – беглецы покидали арену. Значит, именно это заставило Люси Грей остановиться, когда она спешила к нему на помощь? Возможность побега. Другие трибуты наверняка воспользовались шансом. С улицы раздались крики и звуки сирены.

Через завалы пробирались медики и спешили к раненым.

– Все хорошо, – обнадежил он Люси Грей. – Помощь близко.

Кориолана уложили на носилки. Он выпустил подол девушки, ожидая, что ей принесут вторые носилки, однако вместо этого на нее с грязной руганью набросился миротворец: швырнул на землю и приставил к голове пистолет. «Люси Грей!» – закричал Кориолан… Никто не обратил на него внимания.

Хотя из-за удара по голове было трудно сосредоточиться, он понимал, что они едут в больницу, и вскоре узнал приемный покой, где медсестра отпаивала его газировкой всего день назад. Потом он лежал на столе под ярким светом, а вокруг столпилась целая команда врачей, чтобы оценить повреждения. Кориолану хотелось спать, но врачи продолжали его тормошить и задавать вопросы, и от их несвежего дыхания вновь накатила волна тошноты. Бесконечные обследования, уколы и наконец – какое блаженство! – ему дали уснуть. В течение ночи Кориолана периодически будили и светили в глаза фонариком. Поскольку на вопросы он отвечал исправно, ему позволяли снова впасть в забытье.

Когда он проснулся на следующий день, в воскресенье, был уже полдень. Над ним склонились встревоженные лица Мадам-Бабушки и Тигрис. На сердце у Кориолана сразу полегчало. Я не один. Я не на арене. Я в безопасности.

– Привет, Корио, – сказала Тигрис.

– Привет. – Он попытался улыбнуться. – Ты пропустила бомбежку.

– Знаешь, гораздо хуже было караулить здесь, понимая, что тебе приходится справляться в одиночку.

– Не в одиночку, – возразил он. Морфлинг и сотрясение мозга мешали вспоминать подробности. – Люси Грей… Кажется, она спасла мне жизнь. – Мысли разбегались; было приятно и в то же время тревожно.

Тигрис сжала его руку.

– Я вовсе не удивлена. Она – хорошая! Люси с самого начала пыталась тебя защитить.

Мадам-Бабушке требовались более весомые доказательства. После того как Кориолан поведал ей о случившемся буквально по секундам, она пришла к следующему выводу:

– Вероятно, девчонка поняла: если побежит, миротворцы ее застрелят. И все же твой трибут показала характер. Похоже, она и в самом деле лучше обычного отребья из дистриктов.

Это была высшая похвала, на которую могла сподобиться Мадам-Бабушка.

Слушая рассказ Тигрис, Кориолан понял, насколько все серьезно. Происшествие на арене (или то, как его представили «Новости Капитолия») напугало жителей еще и потому, что имело далеко идущие последствия. Неизвестно, кто заложил бомбы – ясное дело, повстанцы, только какие именно? То ли недобитки из Дистрикта-13, то ли, не ровен час, какие-нибудь капитолийские подпольщики. Установить хронологию преступления тоже не удалось. Между Голодными играми арена стояла запертая и заброшенная, поэтому бомбы могли заложить и шесть дней, и шесть месяцев назад. Камеры слежения располагались у всех входов, однако проникнуть в ветшающее здание иным способом, по-видимому, не составляло труда. Неизвестно даже, что активировало взрыв – то ли дистанционное управление, то ли неверный шаг.

Неожиданные потери взбудоражили весь Капитолий. Гибель обоих трибутов из Дистрикта-6 мало кого волновала, но тот же самый взрыв унес жизни близнецов Рингов. Трое менторов попали в больницу: Кориолан, Андрокл Андерсон и Гай Брин, приписанные к трибутам из Дистрикта-9. Последние были в критическом состоянии, причем Гай потерял обе ноги, да и почти всем остальным менторам, трибутам и миротворцам понадобилась врачебная помощь.

Кориолан был в замешательстве. Он искренне симпатизировал Полло и Диди, таким зацикленным друг на друге, таким жизнерадостным. Где-то рядом сражался за жизнь Андрокл, мечтавший вслед за матерью стать репортером «Новостей Капитолия», и Гай, баловень Цитадели со своими дурацкими шуточками.

– Как насчет Лисистраты? – Она шла позади Кориолана.

Мадам-Бабушка замялась.

– Девочка цела. Налево и направо рассказывает, что ее спас тот большой уродливый юноша из Дистрикта-12 – якобы прикрыл своим телом. На самом деле кто знает, как было дело. Викерсы обожают находиться в центре внимания.

– Неужели? – засомневался Кориолан. Он не помнил ни одного случая, чтобы Викерсы были в центре внимания, за исключением ежегодной пресс-конференции, на которой они неизменно объявляли, что президент Равинстилл здоров. Сдержанная и деловитая Лисистрата никогда не привлекала к себе внимания. Само предположение, что ее можно поставить в один ряд с Арахной, рассердило Кориолана.