Баллады о Боре-Робингуде: Паладины и сарацины

— Я, признаться, слегка опасался — а ну как не узнаем друг дружку? — начинает оливковый ; разговор, как ни странно, идет на русском: если кто запамятовал, для заметной части планеты это некогда был самый что ни на есть язык межнационального общения . — Как-никак, двадцать лет минуло, с лишком… Да и виделись мы тогда всё как-то мельком: вы ведь всё больше посиживали под кондиционерами в столице, пока мы кормили москитов в буше…

— Кондиционеры?! — вполне искренне изумляется нордический . — Шутить изволите… Я лично прибыл в Луанду, когда социализм тамошний уже вошел в стадию развитОго : украсть к тому времени успели не то, что кондиционеры — в гостинице, где мы квартировали, свинтили все оставшиеся после проклятых колонизаторов медные дверные ручки и кранЫ в ванной… Что же до узнавания — так ведь все ваши досье шли через наши руки; я, к примеру, по сию пору помню, что родом вы из Сантьяго-де-Куба, а отец ваш — радиоинженер… И понимаешь ведь, что всё это — полная липа, прикрытие, слепленное вашей контрразведкой, а всё рано помнишь. ЧуднО, верно?

— Это точно, — кивает оливковый . — Сколько сил мы тогда потратили на то, чтобы водить за нос союзников — уму непостижимо… Между прочим, вы не находите в тех событиях нечто мистическое, эдакое «проклятия фараонов»: ведь для ВСЕХ государств-интервентов, что имели глупость напрямую влезть в ту гражданскую войну черных, дело кончилось — хуже некуда: и ваша Восточная Германия, и Советский Союз, и белая Южная Африка уже приказали долго жить, мы, на Кубе, дышим на ладан… Главное — уже и нас всех больше нету, а те ангольские негры так и продолжают себе палить друг в дружку, как ни в чем ни бывало…

— Верно. А еще смешнее то, что негры Манделы, взявши власть, первым делом вышвырнули из спецслужб и из полиции белых профессионалов — всех до единого, и понасажали на их место идеологически выдержанных черных назначенцев. Потом сообразили, что совсем без профи дело всё же не пойдет — и ну набирать на их место людей из распущенной Штази и полураспущенного КГБ. Ну, а поскольку негры-назначенцы ничем, кроме взяток и трайбалистских разборок не заняты, спецслужбами Южной Африки сейчас реально рулят как раз эти ребята — хоть и белые, но зато вроде как «классово близкие». Так что, как это ни смешно, мы, выходит, взяли-таки Преторию. Нафига она нам теперь — ума не приложу…

— Да, жизнь выкидывает презабавные фортели… Я вот чего думаю: а не работает ли тут эдакий «закон сообщающихся сосудов»? Восточногерманские и советские разведчики эмигрируют в Южную Африку, а куда, интересно, при этом деваются их южноафриканские коллеги? ЮАРовская БОСС — уж нам ли не знать! — работать умела дай бог каждому: жестко, точно и быстро; а главное — крови ребята не боялись, это ведь по нынешним временам ба-альшая редкость… А ну как они заступили на место тех ребят из Штази и КГБ — на случай, если богатой и изнеженной Европе понадобятся ребята, не боящиеся крови ? И при этом очень, ну — очень, не любящие цветных?

— Я не советую вам, сеньор полковник, делиться с кем-либо этими гипотезами, — улыбка нордического смахивает на бритвенный разрез. — Вы, кажется, собирались обратиться ко мне с каким-то предложением, верно?

— Верно. Но только я обращаюсь не к вам лично, герр полковник, и не от себя лично. Всем известно, что Фидель долго не протянет; вполне очевидно и то, что режим не переживет своего создателя: после смерти Команданте у нас на Острове начнется вакханалия, вроде той, что у вас в 90-ом и в России — в 91-ом. Вопрос лишь в том, в чьи именно руки попадет вторая по своим возможностям спецслужба Западного полушария…

— Скорее всего — в руки наркокартелей.

— Именно! Так вот, я уполномочен говорить с вами от лица тех офицеров разведки, кого такая перспектива не устраивает.

— Да? И много ль тех офицеров?

— Достаточно, — отрезает оливковый . — А главное — именно в наших руках находятся превосходно налаженные агентурные сети в Штатах и по всей Латинской Америке…

— Знаете, полковник, — бесцеремонно прерывает своего собеседника нордический , — скажу честно: агентурные сети в Штатах — это всё, конечно, очень соблазнительно, но только в нашем профессиональном сообществе ваши кубинцы всегда имели репутацию совершенно безбашенных: всем известно, что вы даже при заграничных операциях таскаете при себе оружие — ну что за детство!..

Тут его филиппику внезапно прерывает сигнал мобильника (фуга Баха , естественно…). Прочтя в окошечке пришедшую эсэмэску — «На выставке Аниты преобладали асимметричные композиции. Марко», он несколько мгновений обдумывает явно изменившуюся за эти мгновения ситуацию, после чего вновь обращается к оливковому :

— Ладно, так тому и быть. Ваше предложение, сеньор полковник, принято — в принципе. Конкретные детали мы оговорим позже. Связь будем поддерживать так…