Балласт (СИ)

   На поверхности нас ждали пассажирские железнодорожные составы. Целых три состава по пятнадцать вагонов пригнали, ещё бы, как мне сказали, на этот раз прибыло почти пять тысяч человек. Из здания космопорта в вагоны мы прошли в них по такой же кишке, как и в воронежском космопорту, только специально для нас, её сделали непрозрачной. И вагон, в котором мы с Саулешкой разместились, тоже с непрозрачными окнами. Именно поэтому мы ехали в полном одиночестве: всем остальным было любопытно посмотреть на Марс, не страдать же им от чужих причуд. Я прекрасно представляю себе весь наш путь: поезд двинулся по голой безжизненной равнине от космопорта вниз по склону. Постепенно, по мере углубления в плотные слои атмосферы камни покрываются инеем, потом иней уплотняется, появляется снег и лёд. Ниже сформировались ледники, опускающиеся до двух-трёх километров над уровнем моря. Собственно, ледники эти созданы искусственно: в естественных условиях им бы расти несколько тысячелетий, а столько времени со времён терраформирования, естественно, не прошло. А ниже всё как в учебнике географии, иллюстрация к понятию "Высотная поясность": ниже ледяной пустыни начинается тундровая растительность, потом более теплолюбивая, и наконец мы оказываемся среди природы Средней полосы России, и останавливаемся на станции. Пора выходить. Мы с Саулешкой вышли одни, а поезда укатили: переселенцев-специалистов ждут где-то в другом месте. Мы ни с кем не прощались, поскольку за время трёхмесячного полёта никуда из своей каюты не выходили. Саулешка, конечно, гнала меня прогуляться, но я видел, что она боится оставаться одна, вот и не ходил, даже когда она спала. Так ни с кем и не познакомился.

   Вокзал, да. Я много видел картин художников-фантастов. Что-то мне в их творениях нравилось, что-то нет, но одно было общее во всех их картинах: лично я не хотел бы жить в домах, которые они нарисовали. Об этом я подумал, глядя на первый в моей жизни марсианский вокзал. Вокзал был совершенно земной, уютный, по виду, похож на Ржавский. Правда, надпись на фронтоне была с местным колоритом: "Сталинград Марсианский". И яблони по бокам здания имелись, только не цветущие, а увешанные спелыми яблоками. Я подошел к яблоне и спросил у женщины в железнодорожной фуражке:

  - Можно попробовать?

  - Отож! Берите за-ради бога!

  -Спасибо! А два можно? Я хочу угостить жену.

  - Да кушайте сколько хотите, на доброе здоровьечко!

  - Спасибо.

  Женщина смотрела на нас доброжелательно, с интересом, но продолжать разговор не стала. Я сорвал пару яблок, и понёс Саулешке, сидящей на узорчатой бетонной скамейке.

  - Хочешь яблочка? Здешнее, только с ветки!

  Саулешка добыла из сумки бутылку воды, и мы, помыв яблоки, дружно захрустели.

  - Апорт!

  - Что?

  - Сорт называется Алма-атинский апорт - пояснила Саулешка. - У нас в саду такие растут, я папе всегда помогала за ними ухаживать, и даже сажала сама два деревца, только пока я дома жила, они ещё не начали плодоносить. А потом я переехала наш детсад, потом перешла в нашу школу, и домой больше не ездила. Не хотелось почему-то.

  - А давай, сохраним семечки, и у своего дома посадим яблони из первых съеденных здесь яблок.

  - Давай.

  Саулешка откинулась на спинку скамьи, глядя вверх.

  - Знаешь, здесь небо совершенно непохоже на наше.

  - Угу.

  Небо действительно непохоже на земное. Оно тоже голубое, но кроме Солнца, которое движется по небосклону, в небе висят десятки чуть менее ярких солнышек. Неподвижных. И облака здесь какие-то не такие. И птицы какие-то гигантические, и летают не стаями, а сами по себе. Вот одна из них спикировала на привокзальную площадь, подняв тонкую рыжую пыль. Здоровенная пернатая, метров восемь в размахе крыльев! На спине птицы поднялся прозрачный колпак... Вот оно что! Это не птица, а машина! А ведь как похожа, даже перья видны.

  Пилот птицы подошел к нам:

  - Федосеевы?

  - Это мы.

  Мы с Саулешкой встали и по очереди пожали пилоту руку и представились

  - Меня зовут Мао Васильев, я провожу вас до места. Ваша пасека находится там, на западе, - он махнул рукой - недалеко, всего сто тридцать семь километров. Как предпочтёте добираться? На лебеде или возьмём наземную машину?

  - Я бы предпочла на лебеде. - завороженно глядя на птицу сказала Саулешка.

  - Тогда я вызову.

  Минута, и рядом с лебедем приземлился другой, побольше.

  - Двухместный. - пояснил Мао - Забирайтесь, полетим.

  - Мао, а почему на Земле нет птицелётов?

  - Почему нет? Навалом, просто вам видимо не попадались. А у нас тут они больше распространены. Сила притяжения здесь, видишь ли, сильно поменьше, а атмосфера такая же плотная, как на Земле, вот птицы и прижились. Да и эстетичнее они простых флаеров, если на мой вкус. А что скорость небольшая, так и расстояния тут невелики.

  С этим я согласен. Мы поднялись, и летим со скоростью километров сорок-пятьдесят, так что можно прекрасно рассмотреть всё вокруг, а посмотреть есть на что.