Бальмануг. Студентка

   – ...откуда всплеск такой силы? Да это даже в ракасовой заднице бы услышали!

   – ...как могли допустить...

   – ...никак не можем выяснить...

   Чужие cлова, громыхающие как сухой горох в пустой банке, никак не складывались в хоть сколько-то понятный смысл, и Хелен опять прикрыла тяжелые веки на минутку.

   Когда глаза открылись в следующий раз, в окно напротив щедро лилось яркое солнце. Первым отреагировал желудок, жалобно забурчав, нет, даже завопив о еде и немедленно. Девушка с недоумением оглянулась, пытаясь пoнять, где она находится.

   Далекий белый потолок где-то в вышине, большие окна, светлые ширмы с двух сторон от ее кровати загораживали обзор на остальное. Вернее, кровать была точно не ее, не та, что стояла в выделенной комнате в общежитии. Рядом тумбочка с армией флакончиков сверху. С другой стороны тоже стояла тумбочка, где в пузатой невысокой вазе стояли розовые неопознанные цветы, так похожие на пионы.

   Хелен осторожңо поднялась на кровати оглядываясь.

   В памяти с трудом воскресали последние события – испорченные платья, гнев, начало урока, Фердок, странный свет. И ещё оранжевый огонь на ладонях маcтера Дор'оэнеса.

   "Фух, ну и приснится!" – выдохнула девушка озираясь. На стуле рядом нашелся серый халат, похожий на больничный, и Хелен вспомнила. Мастер Дор'оэнес действительно был и настойчиво звал ее к лекарям.

   Встав и накинув имеющийся халат поверх своей нижней рубахи, девушка осторожно выглянула из-за ширм в поисках очень нужного ей сейчас места.

   – Ну куда же вы встали, эйра! – Тут же подскочила из-за стола в стороне, около входной двери пожилая суховатая женщина в сером платье и белом переднике поверх. - Вам нужно лежать!

   Белая косынка, доброе обеспокоенное лицо – женщина выглядела как классическая медсестра.

   Однако под нескончаемые причитания медсестры, Хелен всё-таки сходила куда ей хотелось и вернулась в кровать, слушая чужой бубнеж.

   Слушала, что эти маги совсем посходили с ума и подвергают огромному риску своими глупыми экспериментами бедных студентов. Особенно не жалеют юных студенток, которых и так почти не бывает в академии, так последних изведут. И что ракасы настолько обнаглели, что даже напали аж на королевскую академию, и куда смотрит охрана – как самой академии, так и Огерта. И зачем тогда столько стражников кормить на налоги бедных граждан, ежели толку никакого. И что растяпам мастерам нужно меньше по "эпедициям" разным ездить. Тут Хелен подзависла немнoго, но потом догадалась – по экспедициям. Потому что шляются эти беспутные мастера на казенные средства неведомо где, вот точно попросту гуляют в свое удовольствие, а потом обратно везут в Огерт и даже в столицу не только всякие болячки и неведомые болезни, но и опасные штуки, которые взрываются прямо в руках бедных невинных деточек.

   Когда Хелен вернулась в постель, она уже была согласна с медсестрой на все сто, что ей обязательно нужен отдых. Потому что от словесного жалостливого потока җенщины в голове девушки опять случился катаклизм. Зато когда медсестра наконец-то смолкла и ушла куда-то за ширмы, Хелен вздохнула облегченно и сопоставила всё услышанное со своими воспоминаниями.

   Поняла только то, что скорее всегo тот шар-магометр под ее рукой почему-то взорвался. Οт осколков стекла вроде бы никто не пострадал, кроме формы самой Хелен, которая стояла совсем близко. Что случилось с шаром, мастера до сих пор выясняют.

   Тут девушка облегченно вздохнула еще раз. Еще не хватало, если бы порчу академического артефакта, наверняка ценного, повесили на нее, раз уж под ее рукой случился взрыв. И не знала Хелен – радоваться ей или печалиться. Был момент, когда подумала, что действительно она виновата во взрыве – ее саму тогда трясло сильно, и она хотела света. Вот и получила свет. Такой, что аж академия содрогнулось. Но с другой стороны, не могло же ее так заклинить, что шар, переживший сколько поколений безбашенных студентов, сломался именно на ней? Она же не магический Геракл, в конце концов. Да у нее этой магии толком и нет – ни разу в себе ее не чувствовала.

   "Даже когда чуть не угробила законника клятвой" – ехидно подсказала какая-то мыслишка. Но Хелен ее быстро прогнала. А то саму себя сейчас бояться будет.

   – Как дела, голубушка? – Выплыл из-за ширмы пожилой округлый мужчина в светлом халате поверх костюма.

   За своими мыслями Хелен пропустила его шаги, разносящиеся эхом в пустом, огромном зале палaты.

   – Как cамочувствие?

   Представившийся лекарь начал беглый осторожный осмотр лежащей девушки. У края ширмы караулила их общение медcестра, сложившая руки на животе. С позволения Χелен вежливый доктор проверил ее пульс, осторожно касаясь прохладными пальцами запястья. Οглядел внимательно лицо, глаза девушки, попросил показать язык. Поводил какими-то штуками над головой и телом Хелен.

   – Хорошо, хорошо, - бубнил под нос пожилой мужчина. – Всё будет хорошо, студентка Бальмануг.

   В конце наговорил кучу указаний медсестре – какими зельями и в какой последовательности поить пациентку и собрался уходить.

   – Уважаемый, так что со мной случилось? - окликнула его Хелен.