Баловень судьбы

Ранним утром 28 июня корпус Дезе в составе дивизий Бопюи и Дельмаса вышел из Келя и ранее взятого Вильштетта и резво двинулся через Легельсхурст и Аппенвайер на Урлоффен и Цузенхофен, имея в качестве цели позиции австрийского генерала Антона Старого у Ренхена. Когда большая часть пути французской пехотой и артиллерией была пройдена (около 10 км и практически без противодействия со стороны австрийских патрулей), в сторону Легельсхурста помчались все разнородные части кавалерийской дивизии, которые углубились в разведанную егерями южную выемку леса, проникли через лесной перешеек в выемку северную и стали ждать приказа от генерала Дезе. Вот с обеих сторон загремели пушки и затрещали ружейные выстрелы — битва началась.

Антон вдруг начал очень волноваться: вот-вот начнется кавалерийская атака, в которой примут участие и егеря (какой в них прок, сидящих на тихоходных крестьянских лошадях и толком не умеющих владеть саблями?) — а вдруг его в этой атаке убьют? Закончится его столь интересная пока попаданческая эпопея…

— Что, мандраж начался? — спросил подъехавший к его пелотону капитан Перрье. — В первом бою почти у всех так. Но мы окажемся в самом хвосте атаки, и вряд ли на нашу долю достанутся австрийские кирасиры. Если же выскочат, то не тушуйся и командуй стрелять: наши егеря умеют все-таки это делать. О, кто-то прытко скачет с тыла! Не иначе адъютант Дезе к нашему генералу. Поеду поближе к штабу…

И вот конная масса зашевелилась и двинулась вдоль опушки на восток: впереди гусары, за ними драгуны, потом кирасиры и в арьегарде немногочисленные егеря. Вот новый поворот, на юго-восток — туда, где белеют палатки и стоят пешие и конные резервы противника. Гусары вдруг повернули влево, намереваясь обойти по дуге городок, драгуны, достигнув палаток, ушли с пути кирасир вправо и влево, ловко спешились и стали дружно стрелять в сторону ошарашенного противника, а кирасиры набрали темп, необходимый для сокрушительного удара. Однако австрийские кирасиры, стоявшие в резерве, дружно повернули коней и погнали их навстречу французам. Две лавы схлестнулись и начали круговерть, поднимая клубы пыли…

Значительно отставшие конноегеря стали еще больше притормаживать, соображая, где в этом боестолкновении их место. Вдруг из туч пыли стали вырываться им навстречу кирасиры, причем не сине-белые французские, а грязно белые, то есть австрийские!

— Егеря, к лесу! — громко крикнул Перрье. — Спешиваемся и стреляем из-за деревьев!

Впрочем, австрийцы стали заворачивать коней с намерением ударить в спину французским кирасирам. И тут в их спины стали вонзаться егерские пули! Уцелевшие кирасиры вновь развернули коней и понеслись в атаку на егерей. Пули полетели им навстречу, но почему-то без особых для большинства последствий. Однако и кирасиры, подскакав к стене леса, в которую углубились егеря, осознали бессилие своих палашей и помчались уже в сторону, прочь из битвы.

Итог сражения под Ренхеном оказался плюсовым для Дезе: потеряв несколько сот убитыми и ранеными (как и генерал Старой), он взял 1200 пленных, 10 пушек и почти все имущество военного лагеря австрийцев, которые стали отступать к Раштадту. Развивая успех, его дивизии пошли по пятам Старого, но гусарский авангард, выйдя к реке Мург (на которой стоит Раштадт), обнаружил за ней основные силы корпуса Латура, пришедшие сюда из Мангейма.

Глава четырнадцатая. Поиск на Эберштайнбург

На другой день после битвы при Ренхене в Кель вошел корпус Сен-Сира, базировавшийся до того под Мангеймом — и началась передислокация частей армии Моро. В итоге через два дня эскадрон конных егерей капитана Перрье оказался в Бадене, где обосновался штаб Сен-Сира, действующего в центре Рейнской армии. Сам штаб разместился в Новом замке маркграфа Баденского, а егеря поставили, как обычно, палатки — в долине реки Оос, под замком.

Антон внутренне слегка обалдел: как же, он находится в том самом Бадене, где перебывали многие гранды русской литературы (Тургенев, Достоевский, Толстой, Гоголь и, вроде бы, Чехов), а также многочисленные аристократы и великие князья, тратившие огромные деньги в казино. Но все они тусовались здесь в девятнадцатом веке, а пока казино еще не построили, есть лишь термальные лечебницы. Маркграф же Бадена имеет основную резиденцию в том самом Раштатте, куда нацелены войска Моро.

Он сидел в уже обжитой капитанской палатке и мастерил боло (длинные сыромятные ремни ему дал Жан Пико, аджюдан из его пелотона, а чугунными шариками диаметром в дюйм и весом по 50 грамм разжился у артиллеристов), когда внутрь вдруг вошел Николя Даву!

— Бонжур, мсье Фонтанэ! — сказал он улыбаясь. — Я о Вас всюду расспрашиваю, а Вы, оказывается, расположились под окнами моего кабинета!

— Бонжур и Вам, мон женераль, — заулыбался Антон. — Вы что же, служите в штабе Сен-Сира?