Бальтазар

– Можно сказать и так, но должен оправдать мою сестру. Дело в том, что я сам попросил её рассчитать Энн, поскольку больше не хотел водить её за нос. К сожалению или к счастью, с моей стороны любви не было, поэтому пришлось оградить наши встречи таким образом. Хотя по иронии судьбы именно Вы наняли её к себе.

– Да, так тоже бывает, – улыбнулся владелец Барроу-хаус. – Правильно ли я понял, что она и поныне дружна с камеристкой леди Боулз?

– Да, и мы не чиним препятствия для их общения, – торопился заверить Джереми. – Они в любой момент могут встретиться, желательно лишь на нейтральной территории.

– Если позволите, мисс Хартли могла бы навещать мисс Барнс в моем поместье, – как бы невзначай предложил Бальтазар.

– Это было бы довольно кстати. А теперь, если позволите, я переброшусь парой слов с другими гостями, сэр Барроу.

– Не смею Вас задерживать.

После приема в Боулз-Холле Бальтазар вернулся домой в приподнятом настроении. Он не торопился обнажать свое сердце перед новой влюбленностью, мысленно возвращаясь к прошлым своим отношениям и ошибкам, однако даже просто теплое общение с этой кроткой служанкой доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Возможно, он больше и не ждал от жизни любви, но не собирался отказываться от простой человеческой дружбы.

Уже ложась спать, он поймал себя на мысли, что напитки в имении графини Боулз оказались столь же безвкусными, как и ужин, приготовленный однажды его кухаркой. Всё-таки пора прекратить импортировать чужеземные товары и возобновить, наконец, национальное производство.

Глава VIII

Бальтазар был крайне удивлен, заметив на кладбище фигуру Холанды Хартли, которая грустно смотрела на самодельный деревянный крест, воткнутый в землю. Надгробия рядом не было, только цветы и камушки, узором разбросанные вокруг.

– Мисс Хартли, что Вы здесь делаете в пятничное утро? – спросил он, убавив тон голоса, чтобы не напугать девушку.

Камеристка леди Боулз оглянулась. Её обычно бледное лицо казалось еще бледнее, а глаза цвета заката выразительнее.

– Я не знал, что у Вас здесь кто-то похоронен, – продолжал посетитель. – Брат Вашей госпожи однажды обмолвился, что Вы не из наших мест.

– Все верно. Я не из Миддлсекса, – ответила Холанда, – но не помню, откуда.

Бальтазар присел на край скамьи, рядом с мисс Хартли.

– Если Вы хотели бы с кем-то поделиться, то я выслушаю Вас, – произнес он участливо.

Было видно, что девушка сомневается, стоит ли доверять не вполне знакомому мужчине, да к тому же хозяину ее единственной подруги, но она поддалась его подбадривающему взгляду.

– Обрывки памяти иногда возвращают меня в плохо освещенную комнату небогатого дома, где родители танцуют возле камина и ласково на меня смотрят. Думаю, что мне было тогда лет восемь-десять. Потом я вспоминаю, как мы с матерью – кажется, её звали Джеральдин – собираем какие-то вещи в дорожную сумку, она грустит и что-то говорит мне, но я не помню что. В какой-то момент отца не стало дома, его не было очень долго. Мы с мамой ездили куда-то, и она требовала у какого-то джентльмена, чтобы они продолжали поиски, но, возможно, ей отказали, поскольку уже в более сознательном возрасте я помню, как плыла с ней на большом корабле, который потерпел крушение где-то в индийском океане.

Внезапно Холанда запнулась.

– Продолжайте, – мягко настаивал собеседник, но девушка лишь пояснила, что не хоронила на этом кладбище своих родителей, поскольку их останки не были найдены.

– Полагаю, что этот деревянный крест и небольшой садик вокруг символизируют своего рода могилу, где Вы бы могли вспоминать о них и мысленно общаться. Верно? – предположил Бальтазар.

Мисс Хартли кивнула, после чего сообщила, что ей пора возвращаться в Боулз-Холл, и они простились с сэром Барроу.

Вечером он расспросил свою новую горничную, знает ли она что-нибудь о прошлом Холанды. Мисс Барнс слегка смутилась вопросам хозяина и ответила, что подруга по натуре очень замкнутый человек и редко говорила о своем детстве или ранней юности. Всё, что она знает о ней точно, так это то, как Холли попала в семью Боулз. Графиня вместе с братом отдыхали в Лондоне и обнаружили её в порту: она вела себя дезориентировано и чуть не попала под колеса вереницы карет. На все расспросы Холанда отвечала нехотя, только призналась, что сошла с большого торгового судна, которое было пришвартовано к берегу. Леди Боулз и Джереми её пожалели и предложили жить и работать у них в поместье. С течением времени они убедились, что у мисс Хартли нет родных и друзей, её никто не искал и не навещал.