Бальтазар

– Если все, кроме нашего соседа, уже лежат в могилах, то тогда почему никто из нас не помнит, как умер? – упав на колени перед нищенкой, спросила леди Боулз.

– Это свойственно всем душам, дорогая графиня. Вечность, которую я провожаю всех в загробный мир, ни разу не отличилась хоть одним случаем, когда бы грешная душа догадалась о физической смерти.

– Это мерзкая шарлатанка, дети мои! – размахивая руками, вторгся в разговор пастор Рейми. – Она лжет нам, потому что рядом с нами нет тех людей, которые тоже погибли!

Убеждая себя в верности своих рассуждений и нервно смеясь, священник продолжал уверять прихожан, что при правдивости слов незваной гостьи, в церкви должны были появиться граф Боулз и отступившая от писаний Библии миссис Томпсон, нечестным способом совратившая его когда-то и скончавшаяся накануне в результате долгой болезни.

– Действительно, – вдруг вспомнив что-то, произнес Бальтазар. – Здесь должен был быть мой дворецкий О’Теренс, но его нет среди нас. Мы с Найджелом собственными глазами видели и хоронили его тело после того, как я очнулся. Что ты на это скажешь?

– Что Вы снова ошибаетесь. Все! Я объяснила, что Ваши души находятся в чистилище, поскольку чаша весов Ваших мирских грехов застыла посередине. Как только одна из них наклонилась, продолжение игры в жизнь потеряло смысл. Вы все как открытая книга для меня. Граф Боулз, миссис Томпсон и О’Теренс попали в Рай сразу после смерти, а разыгрывать праведников не в моих принципах.

– Разыгрывать? Для тебя это игра? – вскочила Энн Барнс. – Если у всех у нас такие гнилые души, то как здесь оказалась Холанда? В чем её грех?

Мисс Харон подошла к невесте и потянула её за руку, чтобы девушка опустила голову. Как только их лица остановились на одном уровне, проводница в загробный мир погладила нежную щеку мисс Хартли и грустно улыбнулась.

– Она сама знает, – сообщила нищенка.

– О, Боже! – прошептала Холанда.

– Что? Что случилось, родная? – Бальтазар укрыл любимую ото всех и взял ладонями её лицо. – Что она тебе внушила?

– Ничего. Просто я вспомнила свое падение со скалы. Я самоубийца, – заплакала мисс Хартли.

– Ей не место среди нас! – вмешался Рейми. – Она совершила смертный грех!

– Кто бы говорил! – не выдержала оборванка и впервые за всю дискуссию повысила голос. – Это Вы слишком омерзительны, чтобы стоять рядом с Нею. Она единственная из всех Вас вызывает мое сочувствие, но я не могу отступить от правил своей работы.

Мисс Харон повернула Бальтазара к себе.

– Я не могу оживить её, – проговорила она. – И не могу успокоить её милые кости, разрываемые ветром, соленой водой и песком. Но Вы сможете, сэр Барроу… если вернетесь к жизни.

– Останки Холли даже не погребены? – в ужасе спросил её возлюбленный.

– К сожалению, нет. Они находятся в той пещере, рядом с которой мисс Хартли нашли аборигены еще девочкой, и возле которой она упала со скалы.

Бальтазар сжал челюсть и кулаки. Было видно, что его душу разрывает гнев, но ненависть эта была обращена, как ни странно, не к сомалийцам, силой удерживающим невинного ребенка.

– Почему здесь нет моего отца? – разразил церковь голос разъяренного жениха.

Холанда испугалась гримасы, исказившей лицо её несостоявшегося супруга.

– Он не заслужил права на чистилище, – сообщила мисс Харон. – Сэр Клифтон в аду. Теперь Вы догадались, кто был предназначен Вам судьбой, но в силу обстоятельств не мог дать о себе знать, пока Вы жили?

– Кто такой сэр Клифтон? – кротко поинтересовалась мисс Хартли, боясь, что лезет не в свои дела. – И почему здесь должен быть твой отец, любимый мой?

Бальтазар прятал глаза от своей суженой. Ему было тяжело признаться ей в том, что тревожило его с того самого момента, как она открыла ему душу в его поместье.

– Это мой отец надругался над тобой в Африке, – прошептал он и сел на скамью.

– Твой отец? Что ты говоришь?

– Тот Капитан в шатре, который заплатил мерзкому работорговцу за ночь с тобой, и стал твоим первым мужчиной, – это мой отец. Меня давно терзали ужасные догадки, но я отгонял их от себя до тех пор, пока не сопоставил твою исповедь и его записи из судового дневника. Однако мою боль усиливает тот факт, что я мог, но не спас тебя, когда ты нуждалась в моей помощи.

– Ты тот мальчик, который преследовал меня по палубе и потом сдал отцу? – голосом, похожим на нежный колокольный звон, произнесла возлюбленная.

– Да. Прости меня, Холли! Прости, что не уберег тебя от неминуемой гибели в чужом краю!

– Теперь это не важно, любовь моя! Пусть здесь, но мы вместе с тобой, и можем больше никогда не расставаться.

– Я не хочу с тобой расставаться! – воскликнул Бальтазар и заключил Холанду в крепкие объятия.

Затем он повернулся к девочке и озвучил свое желание переместиться в загробный мир вместе с единственной любимой женщиной, которую он так долго искал.