Балтийская трагедия: Агония

— От авиации, — сказал адмирал Ралль,— мы отобьёмся. Два месяца боев показали, что немцы, к счастью для нас, летают над морем довольно неуверенно. Достаточно сравнить потери от ударов авиации противника и от мин. Вопросов нет. Тральщиков не хватает — это факт. Чтобы провести такое количество кораблей и транспортов через воды, где противник чуть ли не еженощно ставил мины, нужно иметь 100 базовых тральщиков. А в наличии их только 10. Как можно решить подобную проблему, то есть понизить, значительно понизить вероятность гибели кораблей от подрыва на минах? Только действиями, неожиданными для противника. Что ждут от нас немцы? Что мы пойдем Центральным фарватером. За прошедшие две недели мы уже потеряли на этом фарватере четыре транспорта, эсминец, три базовых тральщика и ледокол. И все это в районе между островами Кери и Вайндло. А между тем, южный прибрежный фарватер был, по крайней мере до 9 августа, совершенно чист от мин. И после 9 августа, когда его закрыли, не было никаких данных, что противник там ставил мины. До 9 августа этим фарватером благополучно прошли в обоих направлениях 223 транспорта. Я совершенно не понимаю, почему мы сейчас не можем пойти на прорыв именно этим фарватером?

Адмирал Трибуц сухо пояснил, что этот вопрос не обсуждается, поскольку он сам уже три раза запрашивал штаб маршала Ворошилова о возможности прорыва южным фарватером и трижды ему напоминали, что пользование указанным прибрежным фарватером строжайше запрещено. Последний ответ пришел в весьма резкой форме. Командование имеет свои мотивировки: всё побережье захвачено противником, который установил на разных участках побережья береговые батареи и может просто расстрелять, а ещё хуже — захватить все суда, отставшие от конвоев.

Доводы командующего не убедили адмирала Ралля. Начальник минной обороны заметил, что одно дело — обсуждать, можно ли плавать запрещенным фарватером, а совсем другое — выбор направления прорыва главных сил флота с целью снижения возможных потерь. Боевые корабли легко смогут подавить береговые батареи противника, что они уже доказывали неоднократно, а повреждённым судам в условиях отсутствия минной опасности легко можно будет оказывать помощь буксировкой, эскортированием и прочими мерами.

Адмирала Ралля поддержали несколько офицеров штаба флота при сочувственном молчании адмирала Пантелеева. Они пытались доказать командующему, что при таком слабом тральном обеспечении и острой нехватке времени даже для проведения предварительного траления, чистым безумием было бы прорываться Центральным фарватером при наличии свободного от мин южного пути.

Адмирал Трибуц, слушавший эти разговоры с мрачным видом, периодически демонстративно поглядывая на часы, в конце концов поднялся с места и приказал «эту теоретическую конференцию» прекратить.

Если командование закрыло Южный фарватер, значит на это были достаточно веские причины, которые, возможно, нам даже не известны. Приказ отдан совершенно ясно и нечего тратить время на его обсуждение. Тем более, что времени уже фактически нет. Прежде чем покинуть Таллинн, необходимо провести такой гигантский объем работ, на который в мирное время потребовалось бы месяца два. А сейчас, напомнил командующий, у нас, возможно, не будет и полных суток. Он попросил более не терять время на «общие рассуждения», а говорить конкретно и по существу.

Генерал Николаев был достаточно краток. Далее удерживать фронт нет уже никакой возможности. Но если начать сейчас отвод войск к гаваням, противник ворвется в город на их плечах. Целесообразно сегодня вечером провести серию контратак, особенно в направлении Пириты, откуда противник может самым коротким путем прорваться к порту. Однако резервов уже никаких нет.

— Резервы найдём,— пообещал Трибуц.

Капитан 2-го ранга Антонов, назначенный командовать 2-м конвоем, обратил внимание на недостаточное прикрытие конвоев от нападения надводных кораблей и подводных лодок противника. Нельзя ли несколько эсминцев перевести в непосредственное охранение? А то получается, что боевые корабли прикрывают сами себя, а транспорты идут под прикрытием вспомогательных сторожевиков и катеров. А на переходе вполне вероятным может стать нападение миноносцев и торпедных катеров, как немецких, так и финских, не говоря уже о подводных лодках. Командующий в связи с этим поинтересовался: прибыли ли в Таллинн эсминцы «Суровый» и «Артём»?

Пантелеев ответил, что их приход ожидается сегодня вечером или ночью. Они задержались, так как обстреливали по пути скопление немецких войск в разных населенных пунктах вдоль побережья.

Командующий попросил Пантелеева подумать: может быть удастся выделить в непосредственное охранение конвоев два-три эсминца, чтобы отгонять от транспортов торпедные катера и подводные лодки.