Балтийская трагедия: Агония

Адмирал Трибуц в сердцах грохнул кулаком по столу. Дивизионный комиссар Лебедев, резонно решив, что столь эмоциональное поведение командующего относится не к нему, сидел с бесстрастным лицом, усилием воли сдерживая злорадную усмешку.

Новость, сообщённая Лебедевым, в самом деле была сенсационной.

Вслед за первым секретарем ЦК Компартии Эстонии Россом к немцам сбежал и второй секретарь ЦК ВКП(б) Эстонии — Сяре, который должен был присутствовать на совещании, назначенном на 10 часов утра.

Собственно совещание и было назначено именно на 10 часов утра по просьбе Сяре, поскольку тот сообщил Трибуцу, что должен съездить на свою виллу за очень важными документами. Вилла находилась недалеко от Нымме — пригорода Таллинна. Сам Нымме уже был частично захвачен противником, но вилла Сяре ещё находилась на территории, контролируемой частями 10-го корпуса. Трибуц согласился. Теперь выяснилось, что Сяре вместе с отрядом своих телохранителей, находящихся на балансе местного НКВД прямиком отправился к немцам, прихватив с собой ту часть секретных документов, которые не успел доставить немцам его коллега по ЦК Росс.

Дивизионный комиссар Лебедев, докладывая об этом очередном ЧП Трибуцу, особо упирал на то, что поездка Сяре в Нымме была как бы согласована с командующим. Это вывело адмирала из себя.

— А вы куда смотрели? — резко спросил Трибуц своего начальника Особого отдела.

Лебедев ответил, что в его обязанности не входит слежка за членами ЦК местной компартии. Это дело товарища Кумма — наркома внутренних дел Эстонии. С него спросят, куда он смотрел. Его же, Лебедева, дело — Краснознаменный Балтийский Флот, командование которого в последнее время встало на путь прямого игнорирования приказов и указаний, идущих из Москвы.

Адмирал с удивлением взглянул на начальника Особого отдела.

— В частности, — продолжил дивизионный комиссар, — полностью игнорируется приказ Наркома ВМФ, отданный ещё 16 июня о переименовании всех эстонских и латвийских пароходов на более понятные и звучные: «Маршал Тимошенко», «Маршал Ворошилов» и т.п. Что может сказать простому советскому краснофлотцу-комсомольцу такие названия судов вроде «Кришьянис Вальдемарс» или «Атис Кронвалдс»? Или такие фривольные как «Элла», «Эмма» и тому подобное? Время вроде бы не такое. Кроме того, было прямое указание НКГБ, согласованное с наркоматом ВМФ о замене всех латышских и эстонских капитанов русскими. Это указание практически выполняется только тогда, когда мы арестовываем этих капитанов по факту измены Родине. И тут, скажем, на том же «Кронвалдсе» расстрелянного капитана-латыша заменили другим латышом — Эсминьсом, которого тоже давно пора расстрелять, поскольку у него в Риге осталась семья...

— Артура Эсминьса я знаю давно, — возразил адмирал .— Это опытнейший капитан и исключительно порядочный человек. А то, что в Риге у него осталась семья — это трагедия...

— Именно, — согласился дивизионный комиссар Лебедев. — Но поскольку человек всегда стремится к своей семье, то подобное стремление в данных условиях становится преступлением. Тем более у капитанов, которые всегда стремятся воссоединиться со своими семьями на вверенных им судах...

— Я что-то не помню ни одного подобного случая, — повысил голос командующий. — Или у вас есть другие сведения?

— Подобных случаев пока не было только потому, — жёстко ответил Лебедев, — что нам удавалось их пресекать на стадии намерения. Но поскольку флоту сейчас предстоит прорываться в Кронштадт по узкому заливу, оба берега которого заняты противником, можете ли вы поручиться, что ничего подобного не произойдет? С учетом того, что вы не выполнили указания о замене капитанов.

Командующий демонстративно взглянул на часы:

— Транспорты пойдут в конвоях в сопровождении боевых кораблей. К тому же по протраленному фарватеру. Куда-нибудь отвернуть или свернуть будет практически невозможно. Сейчас назначать новых капитанов на суда — это чистой воды вредительство. Капитан должен привыкнуть к судну. Иначе оно обречено. А на переименование судов просто нет времени. Переименуем в Ленинграде.

Трибуц не хотел обострять отношений с Особым отделом, который долго ещё не оставит командующего КБФ в покое. Но, видимо, знакомое и приятное слово «конвой», употребленное адмиралом, так приласкало ухо дивизионного комиссара, что он решил прервать полемику с командующим. Разберемся в Ленинграде. Главное — вовремя провести «профилактическую беседу». За любое ЧП на флоте так или иначе будет отвечать Трибуц. Даже побег членов ЦК компартии Эстонии спишем на него, хотя ответственность за это лежала полностью на Особом отделе, который, как всегда, увлекшись мелкими частностями, не видел главного...

09:00