Балтийское небо

Хорошо, что он не успел перемахнуть через линию фронта. Теперь только бы переползти через ту часть поля, куда падают снаряды. Он осторожно планировал, надеясь, что мотор вот-вот заговорит. Но мотор молчал, до посадки осталось несколько секунд. Он выпустил шасси и сел на мерзлую землю, покрытую неглубоким снегом.

Пролетая над этим местом, он не представлял себе, что здесь так шумно. Воздух был полон отвратительного воя и грохота. Едва он сел, как справа от него, метрах в семидесяти, поднялся столб дыма, и самолет качнуло взрывной волной. Нужно торопиться. Лунин выскочил из кабины.

Он хотел добраться до мотора, но тут опять грохнуло где-то за спиной. Лунин упал на снег ничком. Ну и местечко для посадки! Он поднялся и осмотрелся, отфыркиваясь от снега, залепившего лицо. Серов, конечно, не ушел никуда, самолет его кружит и кружит над Луниным. Снежная равнина вокруг казалась Лунину пустынной. Пулкова гора смутно возвышалась вдали, закрывая горизонт. Город тоже был виден: он начинался прямо у поля громадами домов. Далеко сбоку, крохотные, как букашки, ползли те самые три грузовика с красноармейцами, которые Лунин видел сверху.

Только он залез руками в мотор, как снова отвратительный визг и взрыв. Лунин присел. Так они никогда не дадут ему кончить. И чего они бьют сюда? Ведь здесь, кажется, пусто. Может быть, они видели, как сел его самолет? Но они пахали снарядами всё это место, еще когда он был в воздухе. Вероятно, заградительный огонь.

Э, да здесь вовсе не так пусто!.. На куче земли, выброшенной из-под снега снарядом, кто-то копошился. Какая-то маленькая фигурка в черном. В первое мгновение Лунину даже показалось — собака. Но нет, не собака. Фигурка выпрямилась. Мальчик!

«Опять! — в ужасе подумал Лунин, вспомнив мальчика Зёзю. — Ну и везет же мне!..»

Но мальчик этот нисколько не похож на Зёзю. Ему было лет двенадцать, и одет он был, как одевают мальчиков в культурных городских семьях. Пальтишко на нем было добротное, хорошо сшитое, даже с мехом на воротнике, шапка кожаная, закрывающая уши, валенки аккуратные, прочные, с союзками. Держа в руке что-то похожее на полупустой мешок, мальчик со спокойным вниманием разглядывал Лунина и его самолет.

— Что ты здесь делаешь? Пошел! Пошел! — закричал на него Лунин, замахав руками.

Тут опять взвизгнул снаряд, и Лунин присел. Когда после взрыва он поднял голову, мальчик стоял на том же месте, не обратив на взрыв никакого внимания. Лунину стало неловко за свои приседания.

— Пошел! Пошел! — снова замахал он мальчику руками.

Но мальчик спокойно и неторопливо двинулся к самолету. У него было маленькое, посиневшее от холода, хрупкое детское личико со светлыми твердыми глазами. Он остановился рядом с самолетом и довольно презрительно сказал:

— «Ишак».

— Ты что здесь делаешь? Зачем ты здесь? — сказал Лунин, возясь в моторе и поглядывая на мальчика одним глазом. Но мальчик не счел нужным ответить.

— Ведь «Лагг» лучше «ишака», правда? — спросил он быстро. — А «Миг-3»? Говорят, что «Миг» хорош только на большой высоте…

Опять вой, опять взрыв. Лунин втянул голову в плечи. Ему мучительно хотелось присесть. Но мальчик даже не нагнулся, а только мельком глянул в сторону взрыва. Конечно, после этого приседать было уже невозможно.

— Ты не боишься? — спросил Лунин.

— Нет.

— А вдруг тебя убьют?

Мальчик презрительно поморщился:

— Не попадут.

— Откуда ты знаешь?

— Я маленький, а поле большое, — сказал он. — Они ведь не по целям бьют, а по площадям…

Он еще подумал и поправился, как бы стараясь утешить Лунина:

— Мы с вами маленькие, а поле большое…

— А где ты живешь? — спросил Лунин.

— В городе.

— А сюда как попал?

— За картошкой.

Он подошел к Лунину и раскрыл свой мешок. Заглянув, Лунин увидел на дне что-то черное, похожее на комья земли.

— Это что?

— Картошка. Здесь было картофельное поле. Ничего не убрали, всё так и осталось. Они бьют сюда, переворачивают землю и картошку выбрасывают наверх.

— Так ты оттого сюда ходишь, что здесь стреляют?

— А ее иначе из-под снега не достать. Земля замерзла. Как железная.

Снова провыл снаряд, снова взрыв, но на этот раз Лунин даже не вздрогнул, ни на мгновение не оторвался от мотора, — ведь поле большое, а он маленький…

— Как тебя зовут? — спросил он мальчика.

— Ростислав.

— Ростислав?

— Ростислав Всеволодович Быстров.

— Отец у тебя есть?

— Он на фронте. Только не здесь, далеко.

— А мать?

— А мама не вернулась.

— Не вернулась?

— Поехала укрепления копать и не вернулась.

— С кем же ты живешь?

— С дедушкой.

— Это дед посылает тебя сюда за картошкой?

— Нет. Он не знает, где я достаю.

Лунин выхватил из рук мальчика мешок и влез в кабину. В кабине он достал весь свой «неприкосновенный запас» — шоколад, консервы, галеты — и, не распечатывая, сунул его в мешок. Потом кинул мешок в снег.

Мотор зарокотал. Винт завертелся, взвивая снежную пыль.

— Отойди! — крикнул он мальчику во всю мощь своих легких.