Балтийцы идут на штурм! (с иллюстрациями)

»Избранный же нами Центральный комитет Балтийского флота мы признаем и подчиняемся ему и будем впредь защищать его права всеми нашими средствами, как свои собственные права. За его бдительность в эти тревожные дни и за то, что он не позволил использовать силу Балтийского флота для контрреволюционных действий, мы приветствуем и благодарим его и заявляем, что право роспуска и переизбрания Центрального комитета Балтийского флота принадлежит съезду Балтийского флота, а не Временному правительству».

[120]

Рассказывая обо всех этих событиях, новый председатель судового комитета Григорий Корнев заметил:

— Конечно, сейчас Керенскому плевать на наш протест. Но резолюция наша не пропала даром, она заставила многих матросов задуматься.

Он информировал меня о прошедших выборах в ЦКБФ нового созыва:

— Некоторые команды выбрали таких представителей, которые горой за Временное правительство стоят. Но экипаж «Республики» и в этой обстановке от своей линии не отступился, снова тебя избрали, хотя ты и в тюрьме сидел. И ничего, не решаются власти возражать против твоей кандидатуры.

Я поведал товарищам, как выступал во ВЦИКе, об обвинительном заключении следствия. Узнав, что меня объявили немецким шпионом, комендор Чистяков с серьезным видом произнес:

— Наверное, мало тебе германцы платят — бушлат совсем пообтрепался. Сходи-ка в нашу каптерку, получи новый.

Все дружно посмеялись над шуткой.

Меня трогала забота товарищей. Она проявлялась даже в мелочах — то лишний кусок в тарелку подложат, то книжку интересную разыщут... Дня три я действительно отдыхал, набирался сил. Потом неудобно стало. Узнав, что товарищи отправляются на берег проводить митинг, попросился с ними.

С этого дня окунулся в работу. Кроме «Республики» в бухте Лапвик появилось еще несколько кораблей. Мы организовали летучую группу агитаторов из представителей нескольких команд и начали разъезжать по побережью вплоть до Ганге и Або. Выступая перед матросами и солдатами, разоблачали политику Временного правительства. Мы с радостью убеждались в том, что Временному правительству не удалось обмануть и запугать массы, подорвать влияние большевиков. Лишь первое время после июльских событий чувствовалась некоторая растерянность. Кое-где в частях и на кораблях соглашателям удалось даже протащить резолюции в поддержку Временного правительства.

Но эта победа буржуазии и соглашателей была непрочной. Жизнь наглядно показывала массам, что им не по пути с меньшевиками и эсерами, стремящимися ликвидировать права народа, завоеванные в феврале.

После массовых арестов большевики быстро оправились и продолжали работу с еще большей активностью. Гельсингфорсскому комитету РСДРП (б) удалось вновь открыть свою

[121]

газету. Правда, теперь она называлась не «Волна», а «Прибой». Но это не отразилось на ее содержании.

В начале августа матросы начали подавать заявления о выходе из партии эсеров. Число желающих порвать связь с социал-революционерами увеличивалось с каждым днем. На миноносце No 216 моряки составили коллективное обращение. Они писали, что судовая ячейка «находит нужным оставить партию эсеров с ее кадетскими лозунгами... выйти из рядов исконного врага трудящихся масс, буржуазии и стать под одно знамя труда и интернационала, партии большевизма. Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».

Ниже следовало двадцать три подписи. На крейсере «Диана» из эсеровской партии вышли сразу шестьдесят человек...

А ряды большевиков неуклонно росли. К началу августа организация РСДРП (б) в Гельсингфорсе насчитывала уже более 4500 человек. Наша агитация находила все более широкий отклик. За время разъездов по частям береговой обороны в кармане моего бушлата скопилась толстая пачка резолюций, принятых на митингах. Все они говорили о том, что солдаты и матросы решительно протестуют против политики Временного правительства. Многие из них вступили в партию большевиков.

В то время как на местах происходило заметное полевение масс, Центробалт нового созыва, избранный в период наступления контрреволюции, оказался в большинстве своем соглашательским.

На его первом же заседании новый командующий Балтийским флотом контр-адмирал А. В. Развозов, присланный в Гельсингфорс вместо Вердаревского, без обиняков заявил,1 что Центробалт будет впредь руководствоваться программой, выработанной для него штабом флота. Развозов считал, что следует в первую очередь заняться хозяйственными делами флота, не лезть в политику, поддерживать правительственные органы и Центрофлот. В ЦКБФ первого и второго созывов такая речь вызвала бы бурное негодование. Но теперь Развозова встретили аплодисментами.

Развозов прежде был начальником Минной дивизии. Ее состав отличался верноподданническим отношением к Временному правительству, и оно решило вверить ему флот. По мнению морского генерального штаба, это был «твердый руководитель», а главное — политически благонадежный.

Развозов надеялся превратить ЦКБФ в орган, который

[122]

не будет вмешиваться в дела штаба и отойдет от политических вопросов.