Балтиморский блюз

Десять лет назад никто не хотел узнавать подробности этой истории. Разумеется, случись это сейчас, через пару недель после ареста Фокера на полках появились бы две книги в бумажных обложках, по телевизору показали бы документальный фильм, а толпа скандальных телерепортеров готова была заплатить кому угодно за любые обрывки информации. Возможно, разочарование Такера Фокера было вполне оправданным. Он опередил свое время.

— Но что бы вы делали с деньгами, если, конечно, закон штата позволил бы вам получить их? Вы же никогда не выйдете отсюда.

Говоря это, Тесс услышала голос Джонатана: «Эти деньги — просто средство для достижения цели».

— Откуда мне знать, что это действительно стоящая информация, если никто мне за нее не заплатит? Я просил Абрамовича найти покупателя для моей истории. Но единственное, что ему удалось, — этой найти человека, который платит мне пятьдесят тысяч долларов в год за молчание.

— А зачем кому-то платить вам за молчание?

— Они заплатили мне, чтобы я дал показания, но всего однажды. Потом они каждый год платят мне, чтобы я не рассказывал о том, чего не делал. Неплохо, да? Двойное отрицание. Если я не скажу, что не делал этого, значит, я это сделал.

«Так что этот парень хочет рассказать историю о преступлении, совершенном человеком, которому удалось избежать ответственности, потому что он богат и имеет связи». Снова Джонатан помогает ей, подсказывает, куда нужно идти. Настолько богат, что смог убедить человека сознаться в преступлении, которого он не совершал? Что такое лишнее убийство для приговоренного к смерти, еще одно признание в его деле?

— Но вы заговорили. Вы общались с Джонатаном. Не слишком-то хорошо вы держите обещания, не так ли?

— Обещания! — Он выплюнул это слово ей в лицо. — Спросите у Абрамовича про обещания. Этот жид заключил сделку и заграбастал все мои деньги. Год назад я попросил представить мне отчет о состоянии моего банковского счета. Я знал, что деньги будут проходить через него, потому что люди, которые платили мне, не хотели, чтобы я знал, кто они такие. Абрамович сказал, что вложил их во что-то. Но когда я попросил показать мне мой счет, проверить сбережения, он долго мялся, а потом выдал: «О, я отдал деньги на благотворительность». Разве в это можно поверить? Никуда он их не отдавал. Он украл их. А вы думаете, как он начал заниматься частной практикой? Он и был благотворительностью. Он прикарманил мои деньги. Мои деньги!

От волнения голос Фокера не стал громче, но начал дребезжать. Теперь Такер шепелявил еще сильнее. Он шипел, слюна летела во все стороны при каждом слове. Только усилием воли Тесс заставила себя не отшатываться и не уворачиваться.

— И все это вы рассказали Джонатану?

— В итоге — да. Скорее, позволил ему разговорить меня. Мне нравилось общаться с Джонатаном. Он был симпатичный. — Фокер лукаво посмотрел на Тесс. — А зам он не казался симпатичным?

— Вы говорили ему, какое из признаний было ложным?

— Я сказал бы, если бы он мне заплатил. Но он сказал, что не собирается давать мне денег. А что с ним случилось потом, вы знаете.

«Да, я была там, ты, гаденыш».

— Вам не кажется, что Джонатан был убит из-за того, что услышал от вас?

— Не знаю и знать не хочу. Меня им не достать. Вот анекдот. В Мэриленде сложнее всего убить приговоренного к смерти. Я просто жду хорошего предложения. Сколько вы можете мне предложить?

Фокер наклонился к Тесс, теперь их разделяло всего несколько дюймов. Тесс, держа дистанцию, отодвинула стул назад. Что-то с этой историей не так. Чего-то не хватает. Даже если бы Джонатану тогда удалось выяснить, какое признание было ложным, пришлось бы узнавать, кого прикрывает Фокер. Мерзкая ситуация. Где-то живут родители мальчика, и их хоть как-то греет мысль о том, что убийца их сына сидит в тюрьме в ожидании смертной казни, пусть даже за убийство другого мальчика. И нельзя отбирать у них эту мысль, если не можешь рассказать им всю историю, сказать, кто это сделал на самом деле и почему. Фокер солгал, и что с того? Все равно он убийца. Но кому это выгодно?

— Вы не получите от меня ни цента, — сказала она. — Вы не знаете самого главного. Вы не знаете, чью вину на себя взяли. Без этого ваша история — голубые грезы.

Каламбур получился совершенно случайно, но Фокер пришел в ярость:

— Кого ты назвала голубым, ты, корова? Шлюха. Ты что, думаешь, что ты умнее всех? Ты пытаешься выяснить, какое убийство я не совершал, и это интересует тебя значительно больше, чем настоящий убийца. Джонатан думал, что он сможет найти его. Может быть, именно поэтому сейчас он мертв. По крайней мере, надеюсь, что так оно и есть.

Он вскочил на ноги, хрипло крича и брызгая слюной. Тесс тоже встала, радуясь, что оказалась выше его дюймов на пять.

— Я сейчас позову мистера Ларднера. Я хочу, чтобы вы оставались на своей стороне стола.