Бамбук шумит ночью

Осторожно расспрашиваю стариков о религии. Как и повсюду во Вьетнаме, тут распространен культ предков, смешавшийся с древними анимистическими верованиями. Так же как и во всех других горных уголках этой страны, люди здесь до недавнего времени почитали добрых духов и злых демонов. Надломленная особым образом ветка дерева, прикрепленная у входа в хижину, означала, что внутри происходит церемония воздания почестей предкам. Знак этот одновременно играл роль предостережения: никто из посторонних не смел входить в хижину, чтобы не нарушить общение семьи с душами тех, кто ушел в лучший мир.

Наиболее торжественные обряды — свадьба и погребение. Но самый большой праздник — Новый лунный год, Тет.В этих далеких селениях его отмечают более пышно, чем в городах.

— Жаль, что вы не попали к нам на последний Тет, — говорит хозяин. — Мы праздновали его десять дней! По этому случаю было забито несколько волов…

— Насколько велики семьи черных мео? — спрашиваю у хозяина.

— Всегда надо считать в десятках…

— То есть?! — недоуменно восклицаю я.

Хозяин со смехом объясняет, что, например, в его семье восемнадцать человек — старой бабушке примерно 50 лет, а самому младшему сыну всего несколько месяцев. Но есть немало семей, «коллектив» которых насчитывает 20–30 членов. Это уже целый клан! Действительно: сыновья женятся и приводят своих жен под крышу отцовского дома. Сейчас среднее число детей в семье — девять-десять человек. У хозяина их «всего» пятеро, хотя ему 32 года — разумеется, приблизительно, так как возраста своего он точно не знает. У второго моего собеседника девять сыновей и дочерей.

Один из кадровых работников — владелец ручных часов — научился читать и писать всего десять лет назад. Было ему тогда лет 17–18. Грамоту принесла народная власть.

Ха Туонг Су — секретарь общинной партийной ячейки — имеет образование в объеме четырех классов начальной школы. Это для здешних мест не так мало. Грамоте научился лишь в 30 лет. Неграмотными были прежде все — руководитель сил территориальной самообороны, организатор союза молодежи, санитар… Теперь же все они посещают вечерние общеобразовательные курсы для взрослых, где получают знания в объеме двух-трех классов. Такое образование — достижение последних десяти лет. Селение Пако, как и все окрестные деревни, имеет свою школу для взрослых.

Шесть молодых парней из общины М. были год назад командированы в специальную школу для национальных меньшинств. Такая школа организована в центре провинции — городе Хоабинь. Десять детей из этой общины учатся в школе пионеров в уездном городе. Примерно в километре от Пако расположена начальная школа для детей трех ближайших селений. Учителя в окрестных школах — преимущественно мео или таи.

Я расспрашиваю представительницу «женских кадров» о ее работе и обязанностях. Ханг И Сон посещает все учительские конференции в уезде, заботится о координации их труда в соответствии с очередными директивами ПТВ [2]. Систематически знакомится с текущей информацией о событиях внутри страны и положении на фронтах. Дважды в месяц Ханг И Сон собирает жителей деревни, чтобы передать накопленные за это время новости. Наравне с санитаром она несет ответственность за состояние гигиены в деревне и за ознакомление жителей, особенно женщин, с инструкциями по здравоохранению. На вечерних курсах она заканчивает программу второго класса и будет продолжать учиться дальше. Спрашиваю ее: какое событие в своей жизни она считает наиболее значительным и важным? Отвечает: поездку в Ханой на Всевьетнамский съезд сил территориальной обороны. В уездном городе и в центре провинции Ханг была уже несколько раз, а в столице — только однажды. Что особенно ей запомнилось?

— Очень много людей и очееь высокие дома, — быстро отвечает Ханг.

Вообще ее ответы почти мгновенны. Они вырываются так стихийео и живо, что я едва успеваю записывать их.

— Когда-то у нас не хватало риса и кукурузы. Мпого дней в году мы жили впроголодь. Сейчас научились хорошо возделывать землю. Пищи теперь вполне хватает всем, излишки продаем государству. На полученные от продажи деньги мы имеем возможность покупать разные нужные и полезные вещи. Но прежде всего — соль.

— Соль, это главное? — переспрашиваю я.

— О, конечно! Прежде, при французских колонизаторах, соль была очень дорогой, — говорит Хуан, отлично знающий нужды горных жителей. — Французские купцы, привозившие к нам соль, буквально обирали, грабили народ. Они были не только жадными, но еще и хитрыми, коварными. За каждый килограмм соли купцы требовали от нас опиум, а вы знаете, как трудно выращивать опиумный мак! И были тогда случаи, что некоторые семьи в нашей деревне по месяцу и более оставались без соли, нечем было приправить еду… Мы подсчитали, что в те времена на семью в семнадцать человек приходилось всего пятьдесят килограммов соли в год.