Бамбуковая колыбель

Стремясь выполнять обязанности, возложенные на нас как на евреев, — продолжал я, — мы часто забываем те дары, которые предшествовали этим обязанностям. В моем случае это немыслимо. Сегодня просто невозможно не видеть, сколь велико милосердие Всевышнего. Пасук говорит: “Все, разверзающее лоно — первородно”, — тем самым указывая, что разверзание не происходит само собой, что это дар, чудо, нес, напоминающее о том, как разверзлось Красное море перед Моше и сынами Израиля, как разверзся Иордан перед Йего-шуа и сыновьями Израиля на их пути в Эрец Исраэль.»

В этой второй в моей жизни попытке серьезно говорить о Торе я обсуждал проблемы зачатия и рождения детей, основываясь на том, что говорили наши мудрецы, благословенна их память, комментируя фрагмент текста Мегилат Эстер, посвященный персидской царице Вашти.

В заключение я упомянул браху:

«Благословен Г-сподь — Тот, Кто исцеляет любую плоть».

«Четыре года назад, — сказал я, — Всевышний привел в мир крохотную китайскую девочку. Когда ей исполнился месяц, мы отметили это китайской церемонией, символизирующей жизнеспособность и здоровье ребенка. Эта церемония была не более чем подражанием обычаям наших китайских хозяев. Мы сами были не более, чем гостями в их доме, и уж наверняка никогда не смогли бы принять их религию. Но мы даже не могли представить себе, как далеко поведет нас это китайское дитя.

Теперь эта девочка стала еврейкой, и меньше, чем через год после этого, наш первенец — первое дитя, родившееся у нас за тринадцать лет брака, — достиг месячного возраста. Наша сегодняшняя церемония имеет глубокое значение. Сегодня я стою перед вами, неся бремя небесного царства, и выкупаю своего сына у когена, как предписывает мне Тора.

Благословен Г-сподь, который исцеляет всякую плоть и творит чудеса!»

Часть третья. ВОСХОД

Возьму ли крылья восхода

и переселюсь на край моря;

и там рука Твоя поведет меня

и удержит меня десница Твоя.

Псалмы, 139:9-10

Глава 1. Носить кипу

В МАЕ 1977 ГОДА я получил телеграмму, уведомлявшую, что Фулбрайтовский Фонд предоставил мне повторную стипендию для поездки в Китай. Перспектива возвращения на Тайвань весьма нас воодушевила. Для Барбары это означало возможность продолжать занятия китайским языком в несравненно лучших условиях; что же касается меня, то я мог осуществить свой давний проект исследования экономики развивающихся стран. Разумеется, нам не терпелось повидаться со многими близкими друзьями, оставшимися на Тайване. Но как только утих наш первый восторг, мы осознали, что на сборы и подготовку к поездке у нас остается всего два месяца.

Как-то вечером, оторвавшись на минуту от упаковки вещей, Барбара задала давно висевший в воздухе вопрос:

«Как ты думаешь, у нас не будет проблем с соблюдением мицвот, когда мы снова окажемся на Тайване?»

«По-моему, все должно быть в порядке, — поразмыслив, ответил я. — Что касается кашрута, то мы просто откажемся от мяса на весь этот год — для вегетарианцев вроде нас это не такая уж трагедия. Мы будем покупать на рынке свежую кошерную рыбу, ну а почистить ее мы сумеем сами. Соблюдение

субботы вообще зависит только от нас, так что лично я никаких проблем не вижу.»

«А миква, Алан, что будет с миквой?»

«Да, это действительно проблема!»

В суматохе, спешке и радостном оживлении, навеянном предотъездными сборами, мы беспечно упустили из виду некоторые чрезвычайно важные вещи. На какую-то секунду я даже подумал, не отменить ли нам поездку вообще, но, к счастью, тут же вспомнил прочитанную недавно книгу.

«Я недавно брал у рабби Фрида книгу о законах семейной чистоты, — обрадованно сказал я, — и там говорилось, что почти все естественные водные источники, озера и даже некоторые реки вполне могут заменить микву.»

«Совсем неплохо! — воскликнула Барбара. — Может быть, ты даже знаешь, какой водоем мы сможем использовать для этой цели?»

«Ну, уж это-то совершенно очевидно! — снисходительно ответил я. — Конечно, Китайское море!»

(Я считаю необходимым отметить, что, несмотря на наши усиленные домашние занятия и стремление полностью соблюдать мицвот, мы с Барбарой все еще находились в самом начале нашего религиозного пути, и три основных заповеди пока что оставались нашими главными якорями. Мы полагали, что их соблюдения в Китае будет вполне достаточно, чтобы не позволить нашей семейной лодочке сбиться с правильного курса. Мы были чрезвычайно наивны и не подозревали о мириадах трудных проблем, подстерегающих религиозную еврейскую семью в чужих краях.)

НАКОНЕЦ, СО СБОРАМИ было покончено, и всего лишь несколько дней отделяло нас от даты отъезда. Пароходная компания уже отправила два наших небольших контейнера, договор о сдаче дома в аренду был подписан, авиабилеты получены. В один из последних наших вечеров в Америке Барбара вдруг обратилась ко мне с выражением озабоченности на лице: