Банда 4

Машина резко рванула вперед, к тому же водитель для подстраховки еще и сирену включил. Перекресток они проскочили перед самыми радиаторами устремившихся на зеленый свет машин. Раздался истеричный визг тормозов, но это уже сзади, это уже в прошлом.

— Что-то серьезное? — спросил водитель.

— Да.

Ответ Пафнутьева был настолько короток и отрывист, что водитель не решился задавать следующие вопросы и лишь еще прибавил скорость.

— Вот так, — одобрил его Пафнутьев. — Пусть знают, кто в городе хозяин.

— А кто в городе хозяин? — усмехнулся водитель.

— Я.

Юные охламоны, усевшись в мягкие кресла иномарок и почувствовав под задницами трехсотсильные моторы, взялись обгонять на оживленных улицах и справа, и слева, подрезая и подсекая. Старые водители, выросшие в других условиях, усвоившие другие законы дороги, матерились, видя это безрассудство, и невольно, сами того не замечая, усваивали волчьи законы дороги, а опыт позволял им выделывать номера куда круче, чем могли только вообразить эти молодые владельцы страны.

Водитель Пафнутьева тоже был не чужд новых веяний и, помня о том, что он все-таки работник прокуратуры, а его шеф — начальник следственного отдела, ощущал даже некоторую безнаказанность. Да что там некоторую, он был уверен в полной безнаказанности, особенно, если рядом сидел Пафнутьев. И за те три минуты, которые они мчались по главной улице, по проспекту имени Карла Маркса, поставил на место не один «мерседес» и не одну «вольво». Обнаглевшие качки с тяжелыми выбритыми затылками лишь злобно визжали и гудели вслед пафнутьевской «Волге».

— Останови у гастронома! — приказал Пафнутьев.

— А универмаг...

— Гастроном.

Машина резко остановилась как раз напротив главного входа в гастроном Халандовского. Пафну-тьева здесь все знали, и он надеялся не потерять слишком много времени. Подойдя к винному отделу, он улыбнулся по-свойски полной женщине в белом кокошнике, стоявшей за прилавком.

— Алла! Я тебя приветствую!

— А Халандовского нет... Он сказал, что...

— Три бутылки водки!

— Нам завезли вчера такой товар, Павел Николаевич! Вы умом тронетесь.

— Я уже тронулся! Три бутылки водки, и подешевле. И побыстрее.

Пафнутьев вел себя не так, как обычно, и озадаченная женщина молча поставила на прилавок поллитровки.

— Аркаша, привет! — успел выкрикнуть Пафнутьев и, подхватив бутылки, побежал к выходу, — Универмаг! — снова сказал он водителю, бросив бутылки в багажник.

— Я вижу, и в самом деле намечается что-то серьезное? — ухмыльнулся водитель.

— Да, дорогой, да! — Пафнутьев не стал ничего объяснять. Сейчас ему было не до таких тонкостей, как проницательность водительской мысли...

Приблизившись к универмагу, водитель снизил скорость и вопросительно посмотрел на Пафнутьева.

— Медленно вдоль тротуара, — сказал он. — Где-то здесь должна быть Вика...

Может быть, ты ее заметишь.

— А вон она! У второй колонны... Она увидела нас.

«Волга» прижалась к тротуару и остановилась. Вика была уже рядом. Глаза ее возбужденно блестели. Не дожидаясь, пока Пафнутьев выберется из машины, она сама распахнула дверцу.

— Опоздали? — спросил Пафнутьев.

— Здесь он! Пошли быстрей!

И Пафнутьев, выйдя из машины, зашагал вслед за Викой, которая легко заскользила сквозь толчею людей. Пафнутьев не был так увертлив, поэтому просто раздвигал толпу плечом, стараясь не потерять Вику из виду. Вскоре они наткнулись на сгусток, люди здесь стояли гораздо плотнее и неподвижнее. В центре стоял подвыпивший детина. Расслабленно улыбаясь, он держал в руках запеленутого ребенка. Причем, держал как-то странно — ребенок оказался лицом к толпе, а не к мужчине. Кто-то возмущался, кто-то хохотал, прицениваясь, продавец терпеливо отвечал, что, дескать, за бутылку ребенка не отдаст, а вот за три бутылки хоть сию минуту.

Пафнутьев протиснулся вперед, постоял, рассматривая не столько ребенка, сколько развеселившегося мужика. Протянув руку, отогнул белую простынку, закрывавшую часть лица младенца.

— Чего смотришь? Хорошая девочка! Бери, пока отдаю!

— А здорова? — спросил Пафнутьев.

— Как лошадь! — заверил мужик, вызвав беззлобный смех в толпе.

— И прививки сделаны?

— Какие, прививки?

— Слушай... Я собаку покупаю, и то мне показывают свидетельства о прививках. А тут человеческий все-таки детеныш...

— Не нравится — не бери, — и мужик отвернулся от Пафнутьева к людям, которые, как ему казалось, уже настроены были купить девочку. А Пафнутьев, ох, этот хитрый и дурной, ленивый и проницательный Пафнутьев с обычным своим не то сонным, не то заспанным лицом, не отставал от мужика, тянулся за ним, опасаясь, что тот может попросту скрыться.

— Ладно, беру, — сказал Пафнутьев, потянув мужика за рукав.

— Расчет сразу, — быстро повернулся тот.

— Пошли к машине, там у меня водка...

— А где машина? — насторожился продавец.

— Да вот же она! — Пафнутьев показал на «Волгу», крыша которой поблескивала в свете вечерних фонарей.

— "Волга"? — медленно произнес мужик. — Черная?

— Я тебе не машину предлагаю, а водку! — резко сказал Пафнутьев. — Так что, договорились? Или как?

— Тут одна баба приценивалась, — мужик в растерянности пошарил глазами по толпе.