Банда Гимназиста

У меня родилась мысль! Сделай упреждающий удар, как на войне. Они тебя просят, а ты явись сам, пока силой не заставили. Попроси себе выгодное подразделение, чтобы не сидеть в пыточном подвале и терзать белогвардейских шпионов, а действительно полезный участок… Ну, к примеру, борьбу с бандитизмом… А что? Говорят, в ГПУ создали ударную группу по ликвидации преступности в городе. Работа интересная и от политики далекая. А?

– Не ожидал, что ты дашь мне подобный совет, – задумчиво проговорил Рябинин. – Хотя ты всегда отличался прагматизмом.

– Не надо было меня спасать весной семнадцатого, – пожал плечами Георгий. – Спрашивал бы тогда совета у комсомольской ячейки.

– Ладно, спасибо за честность.

– Принимаю как должное, потому как честность нынче – штука редкостная, в моем обиходе особенно. А напрягал я фибры своей дрянной души исключительно ради твоей пользы… Хватит, пошли в дом, темнеет.

Они неторопливо двинулись по тропинке.

– А ведь ты всегда боялся темноты, Жорка! – засмеялся Рябинин. – Помнишь, как мы тебя на чердаке пугали?

– Никогда такого не бывало, врешь ты. Когда ж такое было? Не помню.

– Во втором классе гимназии. Да и в юнкерах тебе по ночам ведьмы мерещились.

– Это когда вы мне ужа в постель подложили? Так и ты бы испугался! Ложишься, а под одеялом – холодная гадина…

Глава IX

11 июня, в полдень, личный состав комендантской роты ГубОГПУ был построен во внутреннем дворе Управления. По ступенькам заднего крыльца легкой пружинистой поступью сошел Черногоров. Зампред остановился перед строем и, заложив руки за спину, заговорил:

– Товарищи! Сегодня вашему подразделению надлежит выполнить задачу по охране Свято-Никольского монастыря. Именно сегодня, в пятнадцать ноль ноль, начнется операция по ликвидации этого оплота религиозного дурмана. Уже через час сотрудники Секретного отделения [40] приступят к экспроприации ценностей и имущества монастыря, а затем коммунары завода «Красный ленинец» начнут поэтапную разборку зданий. Ваша задача: оцепить монастырь и не допустить проникновения на его территорию горожан, дабы монахи не смогли провести среди населения антиправительственной агитации. Руководство операцией я возлагаю на товарища Гринева, дополнительные инструкции вы получите от него уже на месте. Все!

* * *

Сводный отряд комсомольцев и партячейки «Красного ленинца» разбирал монастырскую стену уже более двух часов. Люди запарились, хотелось пить. Рябинин вызвался принести воды.

У монастырских конюшен его остановил строгий человек в штатском:

– Куда вы, гражданин?

– Люди уморились, пить хочется. Не подскажете, где мне набрать воды?

– Вы с «Ленинца»? – уточнил незнакомец. – Вон за той церковью есть источник. Только куда ж вы наберете-то? Подождите, найду вам ведро.

Человек пошел на конюшню и через минуту вернулся с двумя ведрами.

– Берите, чистые, – сказал он. – Потом непременно верните их мне, ведра занесены в опись.

Рябинин поблагодарил и направился к старинной церквушке во глубине двора. За углом, из обложенной цветными изразцами каменной чаши бил ключ. Андрей напился, подставил ведро под струйку и пошел посмотреть храм.

Тяжелые кованые двери были распахнуты настежь. Шаги гулко отдавались под сводами. Очевидно, здесь уже провели конфискацию – золотое убранство колонн и оклады исчезли, на гладком полу там и сям виднелись следы недавнего разгрома. Андрей дошел до центрального придела и остановился перед иконой Спасителя. В отсутствии обрамления иконы и свечей Христос казался близким и земным. Андрей не был в церкви около пяти лет, он стал вспоминать молитвы, но слова путались. Вдруг Андрей понял, что ему самому непонятные фразы складываются в понятный свыше смысл, словно сердце его распахнулось и полетела душа в неведомые пределы.

Он попытался собраться с мыслями: «О чем я могу просить, Господи? И смею ли, от той бездны грехов, что поработили мою душу? Могу ли просить о прощении за то, что уподобился зверю лютому, за жестокость и непримиримость, за сжигающий душу гнев и забвение всего святого и человеческого? Или за сегодняшнюю неправедную ложь и трусость, страх и высокомерный цинизм… Того ли я желал, Господи? Блудника и разбойника, кающаяся принял еси, Спасе, аз же един леностью греховною отягчихся и злым делом поработихся; душе моя грешная, сего ли восхотела еси?.. Прости и тех, Господи, за кем я шел все эти годы, и в кого верил; прости их, возжелавших взять на себя право Твое вершить судьбы людские. Прости и врагов моих, ужасных в своем неведении, попирающих силу Твою и одурманенных злыми силами…»

Андрей не заметил, сколько прошло времени, может, минута, а может, целая вечность. Он хотел было завершить молитву и напоследок перекреститься, как заслышал шаги. «Не хватало еще, чтобы меня за молитвой застукали!» – подумал Андрей и быстро скрылся за святыми вратами. Он оставил небольшую щелку между створками, чтобы наблюдать за происходящим в церкви, и приготовился ждать, когда минует опасность.