Банда под каблуком

«Ровер» дернулся, будто прыгнул с места, плиты забора мелькали, точно кадры в черно-белом кино, Рита обняла спинку переднего сиденья и смотрела вперед. Фары выжигали пространство, навстречу летела пыль, машину мотало на выбоинах, Черников легко держал махину на неровной дороге и посмеивался, глядя на Риту. Справа потянулся редкий лесок, за ним виднелись дома, огни города, слева в бесконечном заборе образовался провал, там виднелись полуразрушенные здания, огромные, точно построенные иной цивилизацией.

— Завод тут был, — сказал Черников, — военный. Оптику делали для прицелов, для подводных лодок, да еще много для чего. Классную оптику, кстати, полгорода тут работало, я даже гудки заводские по утрам помню. В семь, в половине восьмого и в восемь, три гудка каждый рабочий день. Потом завод закрыли, земля стала никому не нужна, люди тоже.

Машина лихо вошла в поворот, «ровер» немного занесло, но Рита держалась крепко. Потом подумала, что едут они все-таки в ресторан и надо хоть немного привести себя в порядок, а в сумке должна быть помада. Женя заставила купить, сказала, что цвет нейтральный, пойдет кому угодно, даже если остальным макияжем не заморачиваться, а уж Жене можно верить. «Ровер» выехал на шоссе и развернулся в сторону городских высоток — получалось, что Черников сделал крюк через промзону и они едут обратно.

— Сейчас приедем, — Черников снова смотрел в зеркало на лобовом стекле, следил за Ритой, — потерпи.

— Уж не знаю, — Рита нашла наконец помаду, а заколка, похоже, осталась в кабинете. Хорошо хоть расческа с собой. — Ты так вино расписал, что я ни о чем другом думать не могу.

— Это хорошо, — пробормотал Черников сквозь зубы, — это очень хорошо. Ах ты ж мать твою, скотина, вот тварь, куда тебя несет!

Сначала Рите показалось, что они врезались во что-то: Черников так резко дал по тормозам, что «ровер» пошел юзом и его развернуло поперек полосы. Впереди никого не было, зато в зеркала нещадно бил свет фар от шедших следом машин, и Рита решила, что разбилось зеркало на передней дверце.

— Цела? — повернулся к ней Черников.

Рита намертво вцепилась в свою сумку и кивнула — раньше в такие переделки ей попадать не доводилось, и вот только что было по-настоящему страшно. Машина так и стояла поперек полосы, им гудели, орали что-то, водители объезжали их по обочине.

— Что такое? — Рита уже пришла в себя, Черников завел машину и принялся разворачиваться.

— Да тварь какая-то под колеса кинулась, еле успел затормозить.

Рита смотрела на темные обочины. Тут было довольно светло, все фонари работали исправно и непонятно, кто перешел им дорогу. «Ровер» развернулся, и тут над асфальтом взлетела небольшая черная туча пыли и кинулась под машину.

— Да что ж такое! — Черников осадил «ровер» точно жеребца. — Обалдеть! Тебе жить надоело? — проорал он, приоткрыв дверцу.

— Подожди, — Рита выскочила из машины. У переднего колеса припадала к асфальту собака, довольно большая, лохматая, как мамонт, овчарка. Она прятала морду в передние лапы, скулила и прижимала уши. Рита протянула руку, псина ощерилась, гавкнула так, что уши заложило, и снова заскулила.

— Не трогай ее! — Черников выскочил следом и схватил Риту за локоть. — Может, она бешеная, поехали отсюда. Садись в машину.

На бешеную собака не походила, скорее, была до смерти напугана, вся в пыли и репейниках, псина то лаяла, то скулила, припадала на передние лапы и не знала, куда бежать. Кинулась зачем-то на разделительную и просто чудом не влетела под фуру, что с воем пронеслась мимо. Отскочила обратно, поджав хвост и уши, припала к земле и снова заскулила.

— Тихо, тихо, — Рита приближалась осторожно, мелкими шагами, — тихо, маленькая, не бойся.

— Маленькая, — пробормотал Черников, — ни фига себе маленькая. Слон какой-то. Отстань от нее, черт знает, что у нее в башке.

Мимо промчалась машина, собака шарахнулась от нее, передняя лапа подвернулась, и псина грохнулась набок. Вскочила, отряхнулась и снова прижалась к земле, зажмурилась, точно ей мешал свет фар.

— Иди ко мне, иди, иди, — Рита подошла уже близко. Ошейника на псине нет, но выглядит она вполне по-домашнему, шерсть густая, хоть и в колючках, но видно, что собаку расчесывали, ухаживали за ней и наверняка любили. И уж точно не выкинули такую красоту на дорогу, скорее всего, она сама выскочила — видно, что пес еще молодой, глупый, решил побегать и добегался. Овчарка словно услышала Риту и поползла к ней на полусогнутых лапах, не забывая прижимать уши и хвост.

— Ремень дай, — Рита протянула руку назад, — быстро.

Другой она уже держала овчарку за шкирку и понимала, что еще немного, и та вырвется, а дальше все, что угодно — кинется на встречку, например, и конец.

— Чего? — судя по голосу, Черников обалдел. — Какой ремень? Зачем?

— Твой ремень, чего тут непонятного! Лежи, маленькая, лежи, лежать, я сейчас!