Банда Тэккера

Служащих его, решил Лео, Тэккер, во всяком случае, не станет трогать. Тэккер возбудит уголовное дело только против одного Лео, рассчитывая, что тот прибежит к нему и предложит мировую. Остальные отделаются штрафом, и Рудди с адвокатом о них позаботятся. Значит, какой ни на есть бизнес останется. Контролеры связаны с ним крепко, и Эдгар может ими руководить, а Бауер будет управлять банком и, таким образом, что-то вроде бизнеса на худой конец останется, и, когда он отсидит свой срок, ему будет с чего начать.

Нет, вдруг подумал Лео, ничего не выйдет. Будут еще налеты, и еще налеты, и еще, и еще, и еще налеты. Если ему пришьют сейчас уголовное дело, у него, конечно, снимут отпечатки пальцев. Пусть даже ему удастся на этот раз сторговаться с уголовным судом, и дело против него будет прекращено, — все равно там останутся отпечатки его пальцев и будут подстерегать его. Он станет рецидивистом, и ни один судья, даже такой, которого ему удалось бы перекупить у Тэккера, не сможет до бесконечности прекращать дела против него. Нет! Нелепо даже думать об этом. У него уже брали однажды отпечатки пальцев — после истории с грузовиками. Тогда он попал в списки как бутлегер. В связи с новым возбужденным против него делом все будут думать, что его не зря обвиняли в бутлегерстве и он просто сумел вывернуться, а дело с бутлегерством заставит думать, что он виновен и в деле с лотереей. Судьи должны будут все это учесть, даже если и захотят сторговаться с ним. Ну, а если им придется и во второй, и в третий, и в четвертый, и в пятый раз разбирать дело по обвинению его в содержании лотереи? Нет, все пропало. Его хотят убрать с дороги и уберут.

У Лео мелькнула было мысль повидаться с Джо. «Нет, пусть он сдохнет раньше, — тут же сказал он себе. — Это все он подстроил. Пусть-ка сам приедет ко мне». А Джо ждал Лео у себя в конторе. Он даже не пошел завтракать, боясь, что Лео может прийти и не застать его. Но Лео был убежден, что Джо сам придет к нему. «Совесть в нем заговорит, — решил он и сейчас же подумал: — У таких людей нет совести». Но тут же мелькнула новая мысль: «Так или иначе, в суд мне являться не раньше, чем через три недели, а если они передадут дело в уголовный, так это протянется еще три-четыре месяца». Он решил, что к Джо не поздно будет пойти в последнюю минуту, а пока что можно драться. Пусть он проиграет, но прежде он сдерет с Тэккера шкуру. Сдерет шкуру и послушает, как он завизжит. Тэккер визжит, как зарезанный! Это будет приятнее всякой музыки.

Пухлые руки Лео, лежавшие на краю стола, сжались в кулаки. «Я — маленький человек, — говорил он себе, и голова его качалась в такт его словам. — А Тэккер — большой человек и думает, что до него не добраться. Но я его пройму. Я его так пройму, что у него кишки повылазят, и пусть он удавится на своих кишках. Вы слышите, господин бандит, мистер Бен Тэккер?» Он огляделся вокруг с таким выражением, словно ждал, что стены конторы рухнут от бушевавшей в нем ярости. Но стены продолжали стоять как ни в чем не бывало, и он с минуту сидел, уставившись на них, пока не понял, что он, конечно, никогда и не предполагал, будто они могли рухнуть.

Оставив свою контору, битком набитую угрюмыми, недовольными людьми, Лео отправился по новому адресу — проверить, явились ли туда его служащие. Он был уверен во всех, кроме Бауера. Остальные очень быстро оправились от налета и примирились с ним. Но Бауер, когда его допрашивали в полицейском участке, стоял, понурив голову, и в ожидании суда сидел, уставясь в пол, и даже в судебной камере, когда заявлял, что не признает себя виновным, не поднял головы.

Лео под руку вывел Бауера из здания суда на улицу, где его ждал Эдгар в большом зеленом автомобиле. Лео старался быть внимательным к Бауеру, так как рассчитывал, что Бауер будет вести дело, если самое худшее все же произойдет.

— Я знаю, что вам сейчас не по себе, — сказал Лео, — но так или иначе, а завтра нужно выйти на работу.

Бауер хотел было ответить, но спазма сдавила ему горло, и он издал только какой-то сиплый звук. Он сделал несколько вялых попыток откашляться, после чего снова умолк.

— Вы знаете, как бывает в таких случаях, — сказал Лео. — Нужно все уладить, и потому сегодня и завтра и вообще в ближайшие дни у меня будет столько хлопот, что я не смогу заниматься делами в банке. Так вы придете, наверное?

— Постараюсь, мистер Минч.

— Нет, вы обещайте мне. Если вам трудно будет ехать в автобусе, я пришлю за вами машину. Но вы должны быть на месте.

— Пришлете, правда? — Бауер поднял голову.

— Непременно пришлю, даже если вы будете здоровы. — Бауер сразу приосанился. Ему тридцать лет, подумал Лео, у него дети, а им можно вертеть, как ребенком. — Я не на ветер говорю, — сказал он. — Завтра все зависит от вас.

Бауер поднял сжатые в кулаки руки и потряс ими перед грудью с самым решительным видом.

— Обещаю, обещаю вам постараться изо всех сил, — сказал он.