Банда возвращается

Президент тяжело сгреб бумаги и кассеты со стола:

– Вот что. Я поеду к себе в Завидово и просмотрю все это дерьмо. Надо подумать, – трудно давались Президенту эти слова. – К вечеру дам ответ.

– Я приеду в восемь.

– Век бы тебя не видеть, Гришка Отрепьев… Уходи.

Как только Поливода вышел, Президент приказал в селектор:

– Машину в Завидово, к машине вызовите заместителя Кожинова – Карпика, пусть возьмет кого-нибудь из технического отдела, мне нужно проверить подлинность документов и звуковой пленки.

Связь отключилась. Президент еще минут пять сидел в глубокой задумчивости.

* * *

Бондарович и Макарова,

7 часов вечера,

26 марта 1996 года,

«уединенный отдых у озера»

С трудом унеся ноги из дачного поселка на генеральской машине, Александр и Виктория проехали до кольцевой. Машину бросили там, а сами поймали частника, чтобы доехать до «уединенного отдыха».

Который день судьба то сплетала кольца вокруг них, то распускала эти кольца, позволяя вздохнуть свободно, потом снова скручивала в узел.

Виктория и Александр устали от этих внезапных перемен.

Они забрались к себе в комнату и долго курили, сначала молча, потом тихо разговаривая о последних событиях. Набравшись сил и мужества, они попросили принести в комнату что-нибудь из еды, видеомагнитофон и начали тщательный просмотр материалов.

Помимо записи во время убийства, на кассете оказалось несколько важных вещей. Отдельно были смонтированы кадры входа и выхода Поливоды вместе с неким капитаном в форме, в котором Виктория и Александр узнали человека, стрелявшего в них на даче несколько часов назад.

Виктория сказала с полной уверенностью:

– Да, я видела этого человека и в Кремле, нетрудно будет найти его личные данные по нашим документам.

– Окажется какой-нибудь спецназовец ГРУ, – предположил Александр. – Там особый упор делается на диверсионные работы, на убийство голыми руками – как в наших случаях. В основном там солдаты срочной службы, офицеры – только инструкторы. Черствее людей не бывает.

– Вот и последнее лицо этой трагедии, – заметила Виктория, – исполнитель.

– Давай дальше.

Потянулись кадры оперативных съемок. Частью озвученных, частью снятых издалека и весьма скверного качества. Смысла многих из них ни Виктории, ни Александру при всем желании понять не удалось. Ясно было, что везде речь шла о сепаратных, тайных, несанкционированных переговорах некоторых лиц, стоящих у власти, с руководством оппозиционных партий и с теневыми лидерами.

Нашлись там и кадры встречи с Семеном Липкиным. Были запечатлены встречи в неформальной обстановке с военными, хвастливые застолья, неуважительные характеристики Президента, обговаривание условий явно корыстных сделок.

Виктория утомленно поморщилась:

– Полный букет, Александр. Можно не продолжать. Это надо смотреть Президенту.

– Будем ждать утра или предпримем что-нибудь сейчас?

– По-моему, сейчас мы никуда просто не прорвемся. Там сейчас встревоженный улей.

– Я боюсь одного, Вика, что, если это убийство – сигнал и первое мероприятие нового путча?

– Нам опять не хватает информации?

– Точно. Но к этому пора привыкать.

– Давай позвоним Гене Рыпула, – придумала девушка, – он должен быть в курсе того, что происходит. Он, как правило, знает больше других своих коллег.

– Вопрос в том, захочет ли он с нами поделиться своими знаниями. Тут ведь срабатывает другой момент – информация стоит денег. И иногда больших…

– Я попробую.

Виктория сходила вниз и вскоре вернулась.

– Хозяин сел на телефон и пытается отыскать Геннадия. В офисе того нет.

Помолчали. В воздухе витали нервозность и даже какая-то обреченность.

Виктория, должно быть, была из людей мнительных – во всех неудачах сначала винила себя:

– Думаешь о том, что поддался на идеи и авантюры легкомысленной девчонки?

Александр оставил ее вопрос без внимания:

– Иди ко мне.

Виктория подсела и приласкалась к нему.

Александр сказал:

– Я думаю о том, что Кожинов все рассчитал в этой большой запутанной игре; все, кроме одного – своей смерти. Это общая беда всех сильных лидеров – стремление все замкнуть на себя, держать все нити в одних руках. Для них мир крутится только вокруг одной точки. Они эгоцентристы, и им кажется, что они неуязвимы.

– Ты прав. Иди мы, слепо доверяя, на поводу у него, в каком положении оказались бы все сегодня, когда Кожинова не стало и никто не владеет ситуацией, никто не знает, что и как продолжить? – это была очень здравая мысль. – Да и эта кассета была бы уничтожена.

Александр смотрел на нее молча.

Виктория сказала:

– Ты как-то странно смотришь.

– Ничего странного. Просто удивляюсь.

– Давно не удивлялся?

– Очень.

– А чему ты удивляешься?

– Редкое сочетание: красоты и ума…

Глаза у нее были теплыми, бархатными:

– Ах, Саша! Если б не эта ситуация…

В дверь постучал официант:

– Николай Иванович велел срочно передать вам радио, передают что-то важное, – он вошел и поставил на стол маленький радиоприемник.

Александр включил радио погромче: