Бандит

— Я Селена. Только какого хрена ты называешь меня на «вы», как благородную? Благородством тут и не пахнет. Чуешь тут что-то благородное?

Благородного я тут не чуял — только запах помоев из придорожной канавы, о чем Селене и сообщил. Она ухмыльнулась, обнажив на удивление белые и крепкие зубы, ну а потом махнула рукой:

— Давай, заходи. Раз ты от Аурики.

Впустив меня — выглянула, быстро и внимательно осмотрела улицу, поводя головой слева направо, будто выясняя не идет ли за мной штурмовой отряд, и только тогда захлопнула калитку, заложив ее тяжелым брусом-засовом.

— За мной иди! — приказала Селена, а когда мы вошли в дом, так же резко и без предисловий, скомандовала — Башмаки снять! Топтал улицу, натащишь в дом всякой пакости!

Согласен. Хоть промышленный район и не такой грязный, как портовый, но тут тоже хватает всякой пакости. Люди, они такие…люди! Испражниться под кустом — пожалуйста! Выплеснуть на улицу помои — да ради бога! У нас в двадцать первом веке до сих пор даже в крупных городах некоторые человекогамадрилы плещут на улицу свои мерзкие помои, что тогда говорить о средневековье? Даже удивительно, что тут все-таки достаточно чисто, видимо кто-то следит за тем, чтобы город не зарылся в помойку.

— Вот, смотри — Селена толкнула дверь в комнату на втором этаже — Если нравится — статер в месяц. Деньги вперед. Белье меняю раз в неделю, даже если ты его обосрал — все равно. Так что соблюдаешь чистоту. Убираешься в комнате сам. Загадишь комнату — выгоню. Мыться горячей водой раз в неделю — в мойне. Помогаешь ее натопить и натаскать воды. В другие дни моешься водой из колодца. Колодец на заднем дворе. В плату входит и питание. Без особых изысков, но задницу нажрать хватит. И…помогаешь мне, когда я попрошу.

— В чем? — поинтересовался я, сразу насторожившись. Мало ли в чем эта карга ищет помощи!

— На рынок сходить, если понадобится. От воров отбиться, если сама не смогу — безмятежно пояснила Селена, и чуть прищурилась — Сможешь помочь отбиться? Или ваша дурацкая воркская религия положила тебе запрет? Если запрет — тогда вали из моего дома, пока на пинках не вынесла! Моя религия совсем другая!

— И кому ты поклоняешься, можно узнать? — не выдержал, ухмыльнулся я. Бабка мне точно нравилась. Родственная душа!

— Вот ему! — она похлопала по ножу в ножнах — Он не предаст, и не потребует, чтобы я кланялась всяким уродам!

— Нет у меня запрета — продолжая ухмыляться, кивнул я — А что касается поклонения…что же, хороший у тебя бог. Главное, чтобы он был рядом, когда очень понадобится. Увы, обычные боги давно забыли о людях…

— Хмм… — Селена пристально на меня посмотрела, и вдруг улыбнулась, криво, уголком рта — Ты мне нравишься, хоть ты и ворк. Сразу скажу — я воевала в воркскую войну. Ваших положила столько, что на том свете мне придется переродиться в бродячую псину. Грехи слишком тяжкие.

— Бывает! — равнодушно ответил я, и тут же перешел к делу — Я бы поел. А еще — вымылся. И одежду нужно постирать. А потом хочу завалиться спать. И очень надеюсь, что ни в эту ночь, ни в ближайшие мне не придется помогать тебе отбиваться от всякой шушеры. И еще — можно я пару недель не буду помогать тебе с походами на рынок? Мне там сейчас не очень хочется появляться.

— Проблемы? — посерьезнела Селена — Ну-ка, пойдем…расскажешь мне все по-порядку. И не надо корчить рожи — все равно расскажешь. Если за тобой придут — мне тоже придется попыхтеть. Идем, идем! У меня вода уже кипит в кастрюле, будем ягодный узвар пить. С сахаром. И есть пироги с куриными яйцами и крупой. Будешь пироги? Да брось ты свой узелок…это все твои вещи, так? Я так и думала. Что там у тебя брякнуло? Ну-ка, ну-ка…ага. Понятно. Сам завалил? Силен. Это банда Шараша. У них у всех одинаковые ножи. Что-то вроде отличительного знака. Так и думала, что ты с кем-то схлестнулся. Мда…лучше бы не с ним.

Следом за Селеной я прошел на кухню — светлую, довольно-таки большую, с очагом, украшенным изразцовой плиткой, с медными кастрюлями, начищенными до блеска. В очаге горел огонь, на огне стояла небольшая кастрюля, в которой кипела вода. А мне подумалось, что в таком климате, в такой жаре готовить еще и на печи — то еще удовольствие.

Окна в кухне раскрыты настежь, и кое-что меня очень удивило. Я только сейчас это заметил: в доме не было мух и всяких таких летающих тварей. Хотя они должны были бы сейчас тучей кружиться у меня над головой. На улице этих гадов хватает, так почему не залетают сюда? Решив спросить это у Селены, уселся за стол, прямо напротив здоровенной миски с пирожками. Я только недавно поел, но…после обеда хорошенько прошелся, а мой наголодавшийся организм по большей части уже успел переварить съеденное.

Старуха молча поставила передо мной глиняную кружку объемом минимум на литр, насыпала в нее какой-то порошок, как я понял — измолотые ягоды, поставила вазочку с желтоватым колотым сахаром, и медным же половником налила в кружку булькающего крутого кипятка. Тут же по кухне разнесся густой аромат компота. Я даже слюни сглотнул.