Бандит из Чертова Каньона

— Это как? — поинтересовался Дикий Кот.

— Никакой шериф не нужен для «галстучной вечеринки», — грозно произнес Мак.

— Несомненно. Но сначала ты должен поймать того, кого собираешься осчастливить галстуком.

— Это совсем просто.

— И как же? — спросил Боб.

— Мы все знаем, кто такой этот Черный Койот, — вынес приговор Мак. — Значит, остается только найти веревку и повесить его.

— Кого именно? — настаивал маленький джентльмен.

— Дьявол тебя раздери! Ты точно так же, как и я, знаешь, что это Бык! — ответил Мак.

— Я ничего такого не знаю, молодой человек, — отрезал Боб. — Да и ты не можешь этого знать. Если у тебя есть какие-то доказательства, я пойду с тобой. Если же нет, тогда я против тебя.

— Разве Бык не носит всегда на шее черный шелковый платок? — спросил Мак, войдя в роль прокурора. — Такой же платок носит и Черный Койот. И у них обоих шрамы на подбородке, так что не может быть никаких сомнений.

— Значит, ты хочешь вздернуть Быка лишь за его черный платок и шрам? Нет, парень, пока старый Дикий Кот еще может поднять револьвер, ты не сделаешь ничего такого. Представь веские доказательства, и я буду первым, кто затянет петлю на его шее, но будь добр, найди что-нибудь более веское, чем черный платок.

— На этот раз ты прав, старый пустомеля, — прокомментировала Мэри Донован. — Давайте идите ужинать — и даже думать забудьте о том, чтобы повесить такого приличного молодого человека, как Бык. Никогда не поверю, что в своей жизни он хоть раз кого-нибудь ограбил. К тому же он всегда со мной вежлив: миссис Донован, мэм, миссис Донован, то, мэм, это. И еще он привозил мне лес. Он сделал мне так много хорошего, как никто из вас, бездельники! Так что засуньте себе в задницу вашу идею, что он и есть Черный Койот.

— Ну хорошо. Но насчет Грегорио мы точно знаем, что он — с ним. Мы можем повесить хотя бы Грегорио, — настаивал Мак.

— Мы даже этого не знаем, — возразил Дикий Кот. — Но если речь идет о том, чтобы вздернуть Грегорио или любого другого гризера, то я не против. Поехали, поймаем его, Мак, и я лично помогу тебе намылить веревку.

Общий смех присутствующих послужил ответом на шутку Боба. Из всех известных «плохих парней» штата мексиканец Грегорио был, пожалуй, тем наихудшим, о котором любил петь Техасец Пит. Поехать за ним в погоню и догнать было бы равносильно самоубийству для большинства мужчин. Так что, хотя никто не сомневался в необходимости этого, желающих не находилось. Уже то, что его укрытие было никому не известно, привело бы к провалу любую попытку поймать его.

— Единственный способ взять его, сынок, — продолжал Дикий Кот, — заключается в том, чтобы посадить в дилижанс человечка с золотишком. Понятно, мальчик мой?

Мака бросило в краску.

— Вы тоже были там, когда они меня ранили! — нанес он ответный удар. — У вас было два больших шестизарядных револьвера. И что, позвольте узнать, вы сделали? Что?!

— Малыш, я не нанимался охранять золотишко и не сидел на облучке с короткоствольным револьвером у колена. Я путешествовал как пассажир, внутри экипажа, к тому же с дамой. Что я мог сделать? — Он оглядел присутствующих в поисках поддержки.

— Ты-то, конечно, ничего не мог сделать! Без кварты «ерша» [6] в брюхе ты вообще тихий! Только и можешь, что оскорблять бедного невинного юношу! — произнесла Мэри Донован.

Дикий Кот Боб тревожно заерзал, но затем счел благоразумным сосредоточиться на ужине. Он налил чая в блюдце и начал шумно дуть на него, пытаясь остудить, а потом не менее шумно хлебать, купая усы в блюдце. Но тут в тарелку ему легла вторая, причем гораздо более щедрая, порция десерта и окончательно успокоила его.

Когда весть о новом ограблении дилижанса достигла «Заставы Y», она, как всегда, породила волну предположений и измышлений. Новость была привезена запоздалым ковбоем, проезжавшим Хендерсвиль по пути с одного западного ранчо. Мгновенно над столом, где ужинали мужчины, повисла тягостная тишина — они вдруг поняли, что один из них отсутствует. Далее ужин продолжился почти в полном молчании. Когда они перешли к пудингу, вошел Бык, как всегда, хмурый и молчаливый. Он приветствовал товарищей, как обычно, лишь кратким кивком. Никто не проронил ни слова. Так все и молчали, пока мужчины, закончившие еду, не стали отодвигать тарелки, готовясь встать.

— Полагаю, Бык, ты знаешь, что опять ограблен дилижанс с золотом, — сказал Хол Колби, выбирая зубочистку в стакане.

— Откуда я могу это знать? — спросил Бык. — Разве я не торчал весь день в Сточной Трубе, куда ты послал меня? Я никого не видел с тех пор, как утром покинул ранчо.

— Теперь ты знаешь. Это сделали те же самые двое ловкачей.

— И много они взяли? — полюбопытствовал Бык.

— Это был большой груз, — ответил Колби. — Впрочем, как обычно, — маленькие партии они никогда не трогают. Похоже, они знают, когда мы везем больше, чем обычно. Выглядит подозрительно.

— Ты только что понял это? — спросил Бык.

— Да нет, уже давно. И это может помочь мне найти того, кто это делает.

— Желаю удачи, — проронил Бык и продолжил есть.