Бандито

Асом Петя, разумеется, за время обучения не стал. Но теперь его уровень вполне можно было сравнить с уровнем обычного гражданского водителя с многолетним стажем. И даже кое-какие простые специальные техники, типа полицейского разворота, Пётр освоил. Причём учили его водить не только легковые автомобили, но и грузовики.

Две недели обучения пролетели незаметно, и вскоре Петя вернулся домой, «отдохнувший и посвежевший». И, конечно, с подарками для родственников из солнечной Белоруссии. Контора никогда не забывала о таких мелочах.

По возвращении Александр помог получить фиктивную справку об окончании Петей водительских курсов при ДОСААФ. После чего Петя с первого захода сдал теорию и вождение в ГАИ и получил заветные водительские права.

Деньги у Пети на машину уже накопились, а теперь было и водительское удостоверение. Теперь надо было как-то разумно объяснить, откуда у молодого парня деньги на покупку машины. Рыночная эпоха ещё полностью не вступила в свои права, и общественность бдительно следила за соблюдением социалистических норм и моральным обликом строителей коммунизма. Да и сами машины в эти времена были предметом дефицита. Купить новую машину можно было только по очереди на предприятии или из специальных фондов, в виде поощрения за особые заслуги.

Ну, допустим, новую машину Петя покупать и не собирался. Его вполне устраивала подержанная шестёрка. Но приемлемое решение нашлось довольно быстро. Машину в приличном состоянии помог подыскать Арнольд. Стоила трёхлетняя шестая модель Жигулей, на пару тысяч дороже новой машины. Такая вот фигня, обычная по тем временам. Например, цена чёрной Волги, столь популярной у граждан кавказской национальности, на чёрном рынке могла доходить до 25 тысяч рублей.

Первоначально Петя покупал машину, как бы для дела. В машине, кроме него, помещалось ещё четверо бойцов. А если потесниться, то и пять. Таким образом, его банда получала мобильность, и при необходимости боевая группа могла быстро перемещаться на большие расстояния.

Но, скорее всего, Петя несколько лукавил. После того как он вволю порулил на Курсах, он почувствовал особую тягу к четырёхколёсному другу. Нравилось Пете рулить, нравилась скорость и ощущение мощи железного зверя, послушного его воле.

Кстати, это увлечение подтолкнуло ещё к одной идее, которая пришла в голову Аркаши. Он помнил, что во времена перестройки сформировались многочисленные движения байкеров. Банды на мотоциклах обладали высокой мобильностью и могли передвигаться по бездорожью. Что давало им большие преимущества перед противниками и позволяло уходить от преследования милицейских экипажей.

Деньги у группировки Петра уже водились, и они могли позволить себе прикупить несколько мотоциклов. Так что Петя взял эту идею на заметку и планировал в ближайшее время сформировать такую тревожную мобильную группу. Но первой целью, была покупка автомобиля.

Жигули обошлись Пете по вполне божеской цене, в семь тысяч рублей. Покупку машины оформили на маму Петра, а уже она выдала сыну генеральную доверенность. Должность у Оксаны Петровны была теперь вполне приличная, и для отвода глаз она ещё взяла кредит на несколько тысяч рублей. Так что вопросов у окружающих, покупка не вызвала. И вообще, советский обыватель привык, что у торгашей денежки водятся. А должность заведующей производством в элитном ресторане престижной гостиницы, как раз попадала под это определение.

Так что Петя был теперь на коне. В прямом и переносном смысле.

Не одного мужика сгубил железный конь. Целые семейные войны начинались из-за этого коня или ласточки. А некоторые семьи и не состоялись, потому что у парней больше стоял на железную кобылу, чем на девчонку. По воспоминаниям Аркаши, потом даже появилась забойная песня группы Комбинация — «Вишнёвая девятка».

Петя подсел на четыре колеса, как на «колёса», то есть наркоту. Он теперь дневал и ночевал в этой машине. Из-за неё они крупно разругались с Вероникой, и та теперь дулась на Петю.

Особенно нравилось Пете подкараулить какую-нибудь девицу посимпатичней, когда та переходила улицу. Петя подлетал к ней на своей ласточке, лихо тормозил с визгом покрышек и, высунувшись из окна машины, рявкал во весь голос: — Дура! Куда лезешь под машину⁈ Она ведь не еб#т, а давит.

Испуганные девушки с визгом выскакивали из-под колёс, а Петя довольно ржал, гордый собой и, лихо газанув, мчался дальше.

Дурацкое, надо сказать, развлечение. Детство в жопе играло. Закончилось это увлечение неожиданно и весьма поучительно.

Однажды Петя, подкараулив очередную молодую симпатичную женщину, возрастом немного старше, чем обычно, лет эдак уже ближе к тридцати, привычно подлетел на своей шестёрке и рявкнул:

— Дура! Куда лезешь под машину⁈ Она ведь не еб#т, а давит.

Испуганная молодая женщина неудачно оступилась, и чуть не упала, уронив при этом сумочку на грязный асфальт. После чего, с выступившими на глазах слезами подняла её и, махнув рукой, в сердцах, расстроенно произнесла:

— Ах, молодой человек. Как сейчас еб#т, уж лучше бы давили!