Бандитская Россия

По данным, впоследствии озвученным журналистами столичной «Газеты», финансовые активы «империи Саляхова» на пике его карьеры составляли сумму порядка восьмидесяти миллионов долларов. Есть сведения, что только с поставок наркотиков в Набережные Челны члены ОПГ получали ежемесячно до 100 тысяч «зеленых». На эти деньги лидеры и авторитеты приобрели себе по «Кадиллаку» (а то - и по два), на каждом из которых была закреплена золотая табличка с кличкой владельца. Братва стала одеваться от Гуччи и Валентино, но прежних замашек, понятное дело, так и не оставила. А посему с нежелавшими «сотрудничать» с группировкой расправлялись столь же жестоко и беспощадно, как и раньше, - дабы другим неповадно было. К примеру, когда директор Мензелинского ликеро-водочного завода отказался «работать» с Аликом, его убили в коттедже на окраине Мензелинска, застрелив при этом семерых присутствовавших при расправе ни в чем не повинных людей.

Вышеупомянутое «подразделение киллеров», которое поначалу занималось исключительно делами группировки, в скором времени стало принимать заказы и со стороны. Руководил этой командой бандит по кличке Фига. По мнению местных оперов, это был самый жестокий киллер на всем постсоветском пространстве, на фоне которого «распиаренный» Солоник «смотрелся младенцем». И то сказать - со временем у Фиги выработался даже персональный «душегубский» почерк: он душил людей удавкой или пристреливал из ТТ, а затем топором отрубал у трупа голову и руки, закапывая их на разных участках какого-нибудь лесочка. Так, к примеру, в Московской области, где Фига работал на заказ, он оставил после себя два расчлененных трупа. Всего же, по данным следствия, за ним числится четырнадцать только доказанных жертв [130].

Одним словом, «29-й» работал как хорошо отлаженный Часовой механизм. Дела команды шли в гору, посему Алик решил, что пора уже ему браться за воплощение былой мечты и выходить на общероссийский уровень. Тем паче, что как раз в то время на родине в Татарстане его объявили в розыск за избиение сотрудников милиции, которых он собственноручно «вырубил» возле ночного клуба «Батыр». Избегая праведного милицейского гнева, Саляхов, прихватив особой парочку сподвижников, перебирается в Первопрестольную. Здесь он приобрел небольшой особнячок стоимостью в полтора миллиона долларов, а его заместители сняли для себя шикарные квартиры в пределах Садового кольца.

В Москве Алик первым делом задружился с представителями уралмашевской группировки и с казанскими, равно как завязал «рабочие контакты» с представителями традиционно сильных в столице воров в законе. Для подстраховки наладил связи с бывшими руководящими работниками МВД СССР, после чего вложил часть активов группировки в легальный бизнес, создав разветвленный коммерческий холдинг из двух десятков предприятий. (Самым известным из них стало ЧОП «Барс», благодаря которому бойцы группировки, числившиеся в «Барсе» охранниками, получили право на ношение нарезного огнестрельного оружия.)

Если в Москве у Алика дела шли в гору, то в Набережных Челнах его хозяйство стало потихонечку хиреть. Как говорится, «кот из дому - мыши в пляс». А может быть, просто авторитет оставленных на хозяйстве Арсена Садауллина и Рината Ванеева среди местной братвы был не столь велик. Между тем каждый из них имел в подчинении по несколько крупных бригад, члены которых, в свою очередь, формировали и поддержи вали молодежные группировки, в которые постоянно набирали новых рекрутов (читай - «пушечное мясо») из числа школьников, учащихся ПТУ и студентов. Однако в отсутствие жесткого лидера, рядом с которым они и вздохнуть-то лишний раз боялись, свобода чрезмерно опьянила былых сподручных. В результате безупречная криминальная система, выстроенная Аликом, что называется, рухнула в одночасье.

Во-первых, в какой-то момент несколько авторитетов «двадцать-девятников», малость покумекав, решили сместить лидера. А во-вторых, на это «оригинальное решение» удачно наложился конфликт двух оставленных на хозяйстве смотрящих, каждый из которых был твердо убежден в том, что вполне может единолично заменить «зажравшегося в столицах» Салихова.

Тут как раз Садауллин угодил за решетку по обвинению в вымогательстве, вследствие чего бразды правления автоматически перешли к Ванееву. Ринат Ванеев, вкусив «царской власти», принялся всячески препятствовать тому, чтобы Садауллин в обозримом будущем оказался на свободе. В частности, когда друзья Садауллина собрали взятку в сумме 300 тысяч долларов, чтобы ускорить освобождение своего кореша, Ванеев тут же тоже собрал те же 300 тысяч и передал их не менее влиятельным людям с просьбой «прессовать Садауллина» как можно дольше.

И всё же тот умудрился освободиться раньше положенного срока, и первым же его «вольным» решением стал приказ об устранении Ванеева. В самом скором времени приказ этот был приведен в исполнение.