Бандитская Россия

Поселившись в общежитии в микрорайоне Орехово-Борисово, Тимофеев устроился на работу спортинструктором в одном из строительных трестов. На почве взаимной любви к модному в те времена на карате он сошелся с местной шпаной, которая, не мудрствуя лукаво, наградили его первым прозвищем - Сережа Новгородский. Постепенно вокруг него образовался ближний круг, который, все так же не мудрствуя, назвали ореховской группировкой. Это была ещё не ОПГ, но уже ОГ, участники которой поначалу светились преимущественно в эпизодах, связанных с банальной хулиганкой и ещё более банальными мордобоями. А в свободное от дебошей время - хит сезона: игра в наперстки как первый опыт расейской бизнес-деятельности. Далее, с развитием кооперативного движения, ореховские ребята переключаются на более перспективный рэкет.

Словом, все было как у людей. Вернее, как у правильных пацанов. И всё же надо сказать, что ореховская группировка по сравнению со многими другими имеет весьма любопытную и в какой-то степени даже поучительную историю. Начать хотя бы с того, что когда мы говорим «ореховская группировка», то подразумеваем под этим… «ореховские группировки».

Столичные криминалисты относят появление ореховских аж к началу 80-х годов, хотя то, что было на юге Москвы тогда, назвать группировкой сложно даже при очень богатой фантазии. Вообще начало 80-х годов связывается с появлением в Москве и Ленинграде первых так называемых теневых бизнесменов - как правило, тех, кто нажил какие-то капиталы на фарцовке, спекуляции и прочих мелких мошенничествах. Надо сказать, что люди эти руководствуются сейчас в своих поступках своеобразной психологией, которая в чем-то вполне объяснима. Они вынуждены были скрываться от преследования правоохранительных органов за преступления, которые уже через несколько лет стали называться законным бизнесом.

Обосновавшись на юге Москвы, они в начале 80-х годов довольно быстро ощутили, что не смогут работать спокойно без элементарной физической защиты, потому как в первую очередь становятся жертвами преступников, особенно воров и грабителей. Понятно ведь, что судимый, да и несудимый теневик, скорее всего, не станет обращаться за помощью в Органы милиции. Тогда-то теневики и стали обзаводиться собственными боевиками как из числа молодых пацанов, посещавших местные спортзалы, так и из числа обыкновенных хулиганов, которых они тоже, уже за свой счет, отправляли в эти самые спортзалы, чтобы те занимались боевыми видами спорта, да и просто качались.

Кстати говоря, известный ученый-криминалист Александр Гуров в своей книге «Красная мафия» отмечает, что в Орехово-Зуеве появился первый в России межреспубликанский игорно-мошеннический синдикат, объединивший огромное количество мошеннических группировок и одиночных катал - профессиональных игроков, которые делали своим бизнесом абсолютно все мыслимые виды обмана в азартных играх, начиная от обыкновенных игральных карт и кончая наперстками. Оказывается, одну из крупнейших группировок возглавлял в начале 80-х годов не кто иной, как господин (впрочем, тогда ещё товарищ) Иваньков.

Так что, в отличие от многих Других преступных группировок Москвы, ореховская имеет богатые шулерские традиции.

К середине 80-х годов на юге Москвы появилось немалое количество чисто молодежных бригад, состоявших из физически крепких и не шибко умных ребят, которые сначала кичились своей силой под крылом у хозяев-теневиков, а с появлением кооперативного движения стали трясти ларьки и получать за счет Этого собственные доходы, что стимулировало их уверенность в своих силах и натолкнуло на мысли о самостоятельности. Во второй половине 80-х годов ореховские группировки в большинстве своем вышли из-под контроля создавших их теневых бизнесменов, что, естественно, привело к борьбе между этими группировками за сферы влияния.

Более-менее скрытое противостояние, ограничивающееся драками и потасовками, продолжалось до начала 90-х годов. Все это время ореховские группировки, состоявшие, напомним, из молодых спортсменов, не придерживались вообще никаких традиций, и это само по себе стало традицией. В ореховских группировках признавалась только физическая сила; говорят, даже лидеры этих группировок выявлялись в обыкновенных драках - кто сильнее, тот и главнее. По мнению работников правоохранительных органов Москвы, именно ореховских бандитов можно считать первыми столичными отморозками. Кстати, отморозками в начале 90-х годов их стали называть и преступные авторитеты других группировок Москвы. Это объяснялось прежде всего тем, что ореховские вообще не признавали авторитетов - ни своих, ни чужих, отдавая предпочтение только грубой силе.