Бандитская рулетка

– Преступность сообщества еще надо доказать, а это, поверьте, занятие очень сложное. Тем более что никто не станет этим заниматься… Итак, вы, Кирилл Тимофеевич, заняли место вашего тестя и приняли решение отомстить за него?

– Да, я занял его место и решил отомстить за него.

– Прекрасно. Я и не сомневался, что вы подтвердите свои прежние показания. – Вид у Маковского был такой, как будто он с барской радости собрался потрепать Кирилла за щеку.

Но вместо этого он протянул ему заранее составленный протокол допроса. Кирилл внимательно прочитал текст и не обнаружил в нем ничего, что противоречило бы его показаниям. Поэтому и подписал документ, хотя далось ему это нелегко.

– Да, хотел спросить, Кирилл Тимофеевич, может, у вас есть какие-то жалобы по режиму содержания? – с наигранным сочувствием спросил Маковский.

– Да нет, нормально все.

– Как же нормально, если на вас было совершено покушение?

– Ну, когда это было…

– Но ведь было.

– Думаете, может повториться? – Кирилл смотрел на следователя, но спрашивал, как ему казалось, у самого Воротынцева.

Это же Леня пытался его убить. И он предпримет еще одну попытку, если Кирилл не будет соглашаться с Маковским.

– Пока вы в двести тридцать восьмой камере, ничего такого не повторится. Да и нечему повторяться. Никто не собирался вас убивать.

– Вы так думаете?

– Нет, я это знаю… И вы должны знать, что следователя Карагезова отстранили от дела за недопустимые методы работы. Не было покушения на вашу жизнь. Была имитация покушения. Карагезов пытался вас запугать.

– Запугать?!

Кирилл озадаченно взглянул на Маковского. Значит, не заказывал его Воротынцев? Значит, договоренность остается в силе? Несговорчивого и настырного Карагезова отстранили от дела, и теперь следствие движется в строго намеченном направлении. Строго намеченном Леней Воротынцевым… Все хорошо, только что-то нерадостно у Кирилла на душе.

– Вы у нас на особом счету, и вас не могли поместить к случайным людям. Ваши сокамерники действительно находятся под следствием, но это люди, которым мы можем доверять. И в том, что Роман Коробейников и Степан Васильев спасли вас от смерти, нет ничего удивительного. Они призваны вас охранять. И хотя покушения как такового не было, они, можно сказать, исполнили свой долг…

– Интересно девки пляшут!

– Девки у вас в клубе пляшут, Кирилл Тимофеевич, – улыбнулся Маковский, – а здесь, увы, не до веселья. Но ничего, через месяц-другой вы выйдете на свободу. Сначала под залог, а потом и дело развалится… Кстати, если у вас есть желание, мы можем организовать вам длительное свидание с женой. Здесь, в этом кабинете, и организуем. Нет, в другом, там, где нет клетки…

– Да уж, лучше без клетки, – краешком губ усмехнулся Кирилл.

Больше всего он хотел увидеться с Настей. Но ведь и по Розе он соскучился, как это ни странно. Так что пусть приходит жена, он будет рад. Если, конечно, радость не омрачится признанием в измене. Может, и не очень он ревновал жену, но рогатым оленем быть не хотел…

Море, песок, ласковый шум волны. И совсем не ласковые немцы со своей белокурой подружкой… Хотел бы Кирилл еще раз набить эти наглые «цивилизованные» морды, лишь бы только снова оказаться на берегу моря.

Но про этот не столь уж давний случай он вспомнил не только из-за моря. С Розой они тогда отдыхали под присмотром телохранителей. Облажались эти ребята, не смогли вовремя поддержать Кирилла: слишком далеко крейсировали они тогда от охраняемого объекта. Зато Рома и Степа не могли уйти далеко, потому что привязаны к Кириллу тесным пространством камеры. Но вот действительно ли они призваны охранять Кирилла?..

Карагезов, как оказалось, вел с ним нечестную игру, Маковский же стелил мягко и вроде бы не по-жесткому. Но первому он почему-то верил, а второму – нет. Скажи ему Карагезов, что Рома и Степа должны его охранять, он бы поверил, а слова Маковского вызывали сомнения.

Но Карагезов Кириллу ничего не говорил, и он не знал, зачем его подселили к Роме и Степе, поэтому по ночам старался спать вполглаза, реагируя на каждый подозрительный звук. Правда, получалось это не всегда, иногда сон оказывался сильнее воли, но сегодня Кирилл не позволит себе уснуть. И все потому, что Маковский призвал его ничего не бояться. И еще потому, что ему невыносимо хочется спать. Как будто снотворного ему в вечерний чай подмешали.

Нет, не позволит он себе уснуть. Веки уже слиплись, но ничего, сейчас он откроет глаза. Сейчас, сейчас…

Не было Насти в камере. Не было, но вдруг появилась. Улыбается ему, приветливо машет рукой. Рот у нее закрыт, и непонятно, как она может кричать во весь голос. Рта не открывает, а ее тревожный крик оглушает.

Кирилл открыл глаза и увидел Рому. Он стоял над ним с натянутым на руки полотенцем. И не просто стоял, а тянул к нему руки. Еще мгновение – и полотенце перетянет Кириллу горло, а там достаточно будет нескольких движений, чтобы оно петлей захлестнулось вокруг шеи.