Бандитские игры

Владис утвердительно кивнул:

— Есть вариант.

Он достал из кармана сложенную карту района и, расстелив ее передо мной на кровати, указал пальцем:

— Вот здесь границы района, все они перекрыты, везде стоят заслоны из ментов и солдат. Внутри района патрулирует «зондеркоманда» на двух «Мицубиси-Паджеро». Они очень злы на тебя. Честное слово, Каскадер, поражаюсь твоему умению наживать себе смертельных врагов. В общем, если отбросить длительную отсидку у нас, выход один. — Палец пополз на восток. — Вот деревня Ключи. Вас туда довезут мои ребята на «Ниве». Ваш «Блейзер» сильно примелькался в наших краях. Потом пешком переберетесь через бурелом и дальше двадцать километров строго на юг. Правда, эти двадцать километров придется отмахать по пахоте, но зато выйдете прямо на узловую станцию, а там электричкой или каким другим железнодорожным транспортом доберетесь до Екатеринбурга. Я пришлю туда своих гвардейцев, они вас сопроводят до аэропорта.

Владис замолчал, несколько секунд паузы, потом он вопросительно посмотрел на меня:

— Ну как?

— План, конечно, хорош, — задумчиво сказал я, — но практически невыполним. Будь мы с Андрюхой вдвоем, ни-каких проблем. Двадцать километров прошли бы на одном дыхании. А вот что делать с нашим клиентом, с Картуновым? Весь сыр-бор — из-за него. И «мусора» не зря перекрыли кислород району, значит, вредный он жук. По крайней мере, для них. Но, несмотря на свою вредность, Картунов человек кабинетный, не привыкший к нашим забавам. Ну, бурелом он еще пройдет, а на пахоте сдохнет на первых метрах. И что, нести его на себе? Тогда какими мы доберемся до узловой?

А никакими. Больше того, уверен, что менты тоже не дураки и не оставили станцию без присмотра. Их «зондеркомандая» будет там через полчаса — и что, отбиваться до последнего Патрона? Нет, такой вариант нам не подходит.

— Ну, есть другой вариант, — предложил Викинг. — Можно устроить прорыв через какой-то из заслонов. Вы на «Блейзере», я возьму своих гвардейцев…

— Нет. — Я решительно перебил Владиса. — Такой прорыв хорош для войны. Когда все ясно: перед нами враги. И нам надо прорваться к своим. При этом количество убитых врагов чем больше, тем лучше. Но это на войне, а у нас сила до первой крови. Как только мы «гробанем» первого мента, все, мы вне закона. И будут на нас охотиться не в одном конкретном районе, а по всей огромной России, и живьем брать не будут стараться, что очень подходит местным властям.

— Ну, тогда мой запас идей иссяк. — Викинг развел руками. — Ладно, Глеб, пойдем позавтракаем. Потом снова будем думать.

Мы выбрались из глухого чулана, где я спал на широком диване, застеленном толстым верблюжьим одеялом. В горнице на полу лежали вповалку несколько разбойничков, накрытых какими-то лоскутами.

Владис провел меня темным коридором на кухню. Здесь было тепло и влажно, воняло квашеной капустой и вареным мясом. У большой деревенской печи орудовал кочергой невысокий мужчина в выцветшей байковой рубахе и меховой жилетке. В стороне от печи стоял круглый стол с потрескавшейся от времени полировкой, за столом сидело трое: Тихон, Петрович и Кока, перед ними были расставлены чугунная сковорода с кусками поджаренного мяса, эмалированная миска с солеными огурцами, краюха темного хлеба и початая бутылка водки. Перед каждым едоком стояла граненая рюмка, мужчины сосредоточенно хрустели огурцами.

— Хлеб да соль, — весело сказал Владис.

— Спасибо, — ответил за всех Петрович. От принятой дозы на его лысом лбу выступила испарина, и кожа стала багрово-красной, верный признак вчерашнего перебора. — Присаживайтесь к столу, — пригласил он нас.

Мы сели за стол.

— Подлечиться не желаете? — спросил Кока, указывая на бутылку водки, тем временем насаживая на узкое жало пружинного ножа жирный кусок мяса.

— Не пьянства ради, а для поправки здоровья, — сказал Владис, берясь за бутылку и разливая в мутные, плохо вымытые рюмки бесцветную, остро пахнущую жидкость.

— Ну, будем здоровы, — произнес низким грудным голосом Кислый и первым выпил. Выдохнув, скривился и потянулся к миске с огурцами. Мы тоже выпили, водка обожгла рот, гортань, желудок. Только сочная мякоть соленого огурца погасила неприятное жжение.

Мужичонка в жилетке допотопным рогачом достал из чрева печи закопченный чугунок с ароматно пахнущей вареной картошкой. Молча поставил посудину на стол.

— Где Угрюмый? — жуя мясо, спросил Улнис.

— Еще до рассвета уехал. Взял с собой Василя и Бонаря, хочет еще раз осмотреться, может, «окно» найдет неучтенное.

— Как же, найдет, — буркнул Кислый, шкорябая давно не бритую щетину. Чувствовалось неудовольствие парня из-за того, что его проверяют.

— Незаслуженные убытки несем, — пропел Тихон. Ясно, в чей огород камень.

— Тебя, дед, смерть поссать отпустила, а ты о доходах печешься, — сказал Викинг.

— Я что, — пожал узкими старческими плечами Тихон, берясь за бутылку, — за коллектив обидно. Сколько деньков «пустые», так недалеко и до народного недовольства.