Бандитские повести

– Деньги пропали, – сказал Павел Аркадьевич.

Прикладом своего короткого автомата Владик врезал бригадиру по голове.

– Падла гнойная! – выругался он. – Да он и не собирался нам их отдавать!

– Честное слово, – слабо пытался оправдаться бугор. – Я сюда их перепрятал. А их нет. Я не при чём.

– Подожди-ка! – остановила Владика, который собирался снова заехать Павлу Аркадьевичу по голове прикладом, Марина. – Дай я с ним поговорю.

Она присела перед бугром на корточки и направила ему в лицо фонарь.

– Вы действительно сюда деньги переложили? – спросила она.

– Сюда, – пробурчал бригадир. – И пакет с деньгами, и пистолет. Ничего нет. Кто-то забрал их. Перепрятал. Кто-то видел меня.

– Так, – морщила лобик Марина, – допустим это действительно так. Хотя что-то слишком много перепрятываний получается. Если кто-то перепрятал ещё раз, то кто это мог быть? Кто-то из них? – обвела она рукой вокруг. Нас в виду имела. – Или кто-то со стороны, чужой?

– Да откуда я знаю! – совсем уже как-то расстроено отвечал Павел Аркадьевич. – Может и чужой кто.

– Да врёт он всё! – крикнул Владик. – Ты же слышала, что он говорил нам раньше. Он не собирается отдавать нам наши деньги. Он думает, мы хлюпики, слабаки, у нас смелости не хватит завалить его.

– Очень возможно, очень, – кивала Марина. – Но я хочу разобраться – мог ли действительно кто-то перепрятать деньги? Если это был кто-то со стороны, тогда дело плохо – где его искать?

– Да никто не перепрятывал деньги! – стоял на своём Владик. – Этот хрен за нос нас водит. У него деньги, у него.

– Если же это был кто-то из бригады, – огляделась Марина по сторонам, – тогда я восхищаюсь его выдержкой. Ребят, неужели кто-то из вас действительно забрал деньги?

– Да этого трясти надо, этого! – настаивал Владик, указывая на Павла Аркадьевича. – Позволь мне пристрелить его.

– Хорошо, – приподнялась Марина, – выстрели ему в живот. А вы, друзья мои, – обратилась она к нам, причём, как я понял, в число её подозреваемых входил и Витёк, – поглядите на всё это и уясните себе, что будете следующими.

Владик, недолго думая, выстрелил бригадиру в живот. Даже чуть выше, куда-то в солнечное сплетение.

Павел Аркадьевич глухо вскрикнул и принялся порывисто корячиться на земле. Как вкопанные, мы стояли вокруг и смотрели на его страдания. Я видел – ему было очень больно.

– Ну что, – спрашивал бугра Владик, – вспоминаешь, где деньги?

– Не знаю я ничего! – шипел в ответ бригадир. – Нет у меня денег! Я правду говорю! Вытащил их кто-то отсюда.

С губ его слетали кровавые брызги.

– Да, похоже не знает, – сделала заключение Марина. – Ладно, пристрели его, чтоб не мучился, а потом за остальных примемся. Судя по всему, кто-то из этих трёх деньги присвоил.

– Марин, я деньги не брал, – обиженным, испуганным, дрожащим голосом молвил Витёк. – Не подозревай меня, это не я.

– Разберёмся, – бросила она.

Чёрт, я восхищался ей в эти мгновения! Какая женщина! Какой характер! Какая сила воли! Она готова на всё для достижения своей цели, она демон в человеческом обличье. Она прекрасна. Она волшебна. Господи, как я люблю её!

Владик поднёс автомат ко лбу Павла Аркадьевича и выстрелил. Я не успел заметить как пуля проделала во лбу отверстие, но зато явственно видел, как она разорвала затылок бугра на выходе. Он издал последний, тихий и жалостливый вздох и затих.

Я стоял в оцепенении.

– Лёнька!!! – вдруг донёсся до моих ушей истошный вопль. – Дёру!!!

Кричал Сергеич. Он бросился на Владика, ударил его по рукам, оттолкнул. И тут же рванул в темноту.

Смутно помню, что происходило со мной дальше. Темнота, деревья. Я увёртываюсь от стволов, по лицу бьют ветки. Ног не чувствую, слышу лишь ветер, что свистит в ушах от бега. С каждым движением норовлю упасть, но упрямо передвигаюсь вперёд.

Вроде бы вспоминается пара хлопков, что донеслись за спиной. Видимо, это стрелял по нам Владик.

Какое-то время спустя я понял, что от моего бега слишком много шума и меня легко выследить.

Остановился. Припал к земле. Прислушался.

Тихо вроде.

Блин, вот так влип в историю! Жил – не тужил, горя не знал, нет – надо было отправиться на эту шабашку долбанную за длинной копейкой. Дороги – они, гадкие. Дороги, которые нас выбирают. Думаете, сила воли есть или осознание какое-то, чтобы выбрать верную, ту, которая наверняка приведёт к достатку и счастью? Чёрта с два! Нет такой силы и осознания такого. Выбрал тропинку, делаешь шажочки, а что там в конце будет – неизвестно.

Вот что там в конце, на этой самой дороге, куда занесло меня? Разве можно узнать, разве можно догадаться? Всё может быть. Абсолютно всё. Что если голову сложить придётся? Ситуация ведь по-всякому повернуться может. Что делать-то, что? Домой податься? Так ведь найти могут. Узнать в принципе несложно, откуда я. Да и Витёк наверняка разбрехал уже всё. Заявятся на хату братки – здравствуйте, я ваша тётя. Ну как, парнишка, вспоминаешь, как там по лесам стрекача давал?