Бандитские жены

В Москве, куда они с мужем переехали, жизнь также не сложилась. Тут существует своя грузинская диаспора, и, конечно, все знают друг друга. Но ее муж, Давид, имел очень специфический характер, он был очень высокомерным и не всегда запросто сходился с людьми — большей частью, он настраивал их против себя.

Прожив в Москве некоторое время на съемных квартирах, Давид пришел к выводу, что больше ему в России делать нечего, и стал готовиться к эмиграции. Сначала это была Канада, потом через каких-то знакомых он решил поехать в Англию и стал настаивать, чтобы она ехала вместе с ним. Но поскольку у нее тут оставалась семья, младшая сестра и младший брат, родители, которые нуждались в ней, она категорически стала отказываться. Между ними стали возникать скандалы. Давид даже стал бить ее в порывах гнева. Наконец они все же пришли к цивилизованному решению — Давид поедет в Англию на некоторое время, а потом пришлет ей вызов, и она поедет к нему.

После того, как Давид уехал, ей стало очень одиноко. Она сидела в квартире целыми днями и уже начала чувствовать, что постепенно сходит с ума. Но были подруги, которые тоже жили в Москве, и она стала часто ездить к ним в гости. И однажды, на одной из таких встреч, увидела Георгия, а Георгий — ее… Затем они заговорили. Как-то неожиданно выяснилось, что у них схожие судьбы. Георгий перестал к тому времени жить с женой, а ее муж был в Англии. Он напросился к ней в гости. Конечно, по грузинским обычаям и законам, такая встреча не должна проходить наедине, поэтому она пригласила своих подруг.

Тут я не вытерпел и спросил ее:

— А вы знали, чем занимается Георгий?

— О том, что он вор в законе? Конечно, знала. Но я ведь не предполагала тогда, что наш роман зайдет так далеко… Прошло время, и мы с Георгием стали жить вместе. Я поняла, что люблю его, а он — меня. Все было бы хорошо, если бы…

— Если бы не арест? — уточнил я.

— Все так и было. Неожиданно Георгий и часть его товарищей были задержаны. И тут началось! Я жду ребенка… — смущенно сказала Майя, посмотрев на свой живот. Я тоже бросил взгляд на него. Действительно, было видно, что она в положении. — И тут этот страшный арест! Все смешалось. Я попала в нелепую ситуацию. У меня не было никакой возможности получить весточку от Георгия. Вот тогда и родилась идея привлечь вас в качестве связующего звена. Теперь вы понимаете, в чем дело?

— Да, теперь я все понял, — кивнул я.

— А как вы думаете, что ему грозит, на ваш взгляд? — вновь обратилась ко мне Майя. — Можно будет его спасти?

Я пожал плечами:

— Не знаю, трудно сказать. Все зависит от суда. Шансов, конечно, очень мало. Единственная возможность — апеллировать к потерпевшему. У меня есть полная уверенность в том, что он мошенник. Нужно собрать документы, показывающие, что он всех «кидал», иными словами, занимался мошенничеством, и, может быть, суд учтет это.

— А другие адвокаты знают об этом?

— Я думаю, что знают. А что касается моих статей — сопротивление работникам милиции и незаконное хранение оружия — то у меня позиция четкая. Мне кажется, что мне удастся убедить суд, что никакого сопротивления в здании РУОПа Георгий не оказывал, да и возможности для этого никакой не имел. Так же и по оружию.

Майя посмотрела на меня с надеждой.

— Но вся беда заключается в том, — продолжил я, — что по моим статьям Георгию грозит от силы три года. А это погоды не делает, как вы понимаете, по сравнению с другими статьями, где сроки от пятнадцати до двадцати лет…

— Да, — Майя тяжело вздохнула. — Но, может быть, все же удастся как-то что-то сделать? Все же такая сильная команда адвокатов…

— Да, команда действительно сильная, — подтвердил я. — Ведущие адвокаты Москвы! Они как раз специализируются на таких серьезных статьях. Но все зависит от суда и от удачи, которая может выпасть нам и Георгию. В ближайшее время ожидается предъявление ему обвинения — 201-я статья.

— А что это такое? — поинтересовалась Майя.

— Это когда следствие закончено, когда приходит следователь, приносит тома дела, предъявляет окончательное обвинение и дает возможность всем нам — подзащитному и адвокатам — знакомиться с материалами дела, то есть с тем объемом, который до этого момента от нас скрывался.

— А что имеется в виду?

— Показания свидетелей, очевидцев, потерпевшего, справки по делу, иными словами, вся эта тягомотина.

— И когда это будет?

— В ближайшее время.

— А мы с вами встретимся после этой 201-й? — переспросила с надеждой Майя.

— Конечно!

Вскоре наступила 201-я. Тут начались «непонятки». Во-первых, нас, как ни странно, предупредили по телефону, хотя формально обычно посылают телефонограммы в юридические консультации. Но нам почему-то позвонил следователь и назначил день и время, когда мы должны прийти на окончательное предъявление обвинения.