Бандитский брудершафт

Различий между двумя пришествиями Василькова в Москву действительно было много. Но в чем-то имелось и сходство. К примеру, вернувшись по-настоящему в первый раз, он тоже потратил немало времени на поиски работы.

Прибыв через несколько дней после победы в родной город, бывший командир разведроты майор Васильков прямиком с вокзала отправился домой, к маме. Потом он с неделю отсыпался, отъедался и наслаждался мирной беззаботной жизнью. Денег было вдоволь, но требовалось думать о будущем.

Незадолго до войны Александр окончил геологоразведочный институт и распределился на работу в Московское государственное геологическое управление, оттуда же убыл на фронт. Потому он и решил попытать счастья именно там. Однако его сразу разочаровали, сказали, что большая часть рабочих подразделений по-прежнему находилась в эвакуации в Семипалатинске и полевые бригады формировались именно в этом городе. Пришлось ему искать другое место.

Куда он только ни обращался: в таксопарки, в Метрострой, в управление коммунального хозяйства, даже пытался устроиться рабочим сцены во МХАТ. Лишь дней через десять кропотливых поисков Александру повезло. Он был зачислен учеником на оборонный завод, выпускавший авиационные моторы.

Отношение к новой профессии у Василькова складывалось сложное, двоякое. С одной стороны, он был человеком ответственным, прекрасно понимал, насколько необходима для страны продукция подобного рода. С другой стороны, Александр задыхался от однообразия. Ему изо дня в день приходилось точить одинаковые детали, выполнять те же самые действия. В какой-то момент он поймал себя на том, что даже мысли в голове у него рождаются одни и те же, однако работал и не роптал. Васильков был членом ВКП (б), старшим офицером и сам на фронте требовал от подчиненных осознанной дисциплины.

Вероятно, Александр так и проработал бы до пенсии у слесарного верстака, если бы в один прекрасный вечер не решил после тяжелой рабочей смены завернуть в прокуренный пивной павильон. Весь уставший и опустошенный, он с двумя кружками пива приткнулся на пустующем местечке, вдруг образовавшемся у стойки. Вокруг полно народа, накурено, шумно, мат-перемат. Васильков залпом выпил первую кружку, закурил, вспомнил службу во фронтовой разведке, загрустил и в несмолкающем гомоне внезапно услышал свое имя.

Майор не поверил своим глазам. Через толпу полупьяных мужиков, опираясь на трость, к нему протискивался лучший фронтовой дружок Ванька Старцев, с которым они в последний раз виделись 7 июля 1943 года.

Фронтовики крепко обнялись, позабыли о недопитом пиве, выбрались на улицу, на свежий воздух, присели на лавку в сквере и разговорились.

Узнав, что Иван уже третий год работает в Московском уголовном розыске, Александр искренне порадовался за друга.

— Ты молодец. Это здорово, — сказал он. — Уверен, что в МУРе такая же интересная работа, как и в нашей разведке.

— Да, что-то вроде того, — сказал Старцев, улыбнулся и вдруг заметил, как его товарищ помрачнел.

Он предложил ему папиросу, закурил сам и осторожно поинтересовался:

— А ты, стало быть, на заводе трудишься?

— Тружусь. В сентябре буду сдавать на разряд.

— Нравится работа?

— Да какое там! — буркнул Александр и пыхнул дымком. — Я отлично понимаю, что занимаюсь нужным, полезным делом, а все одно схожу с ума от однообразия. Будто наказал меня кто за провинность.

— А как ты посмотришь на то, что я похлопочу за тебя перед начальством? — Иван пристально посмотрел на друга и спросил:

— Ты пошел бы к нам в уголовный розыск?

Васильков обомлел. Уж слишком неожиданно прозвучало предложение фронтового товарища. Он, конечно же, был наслышан о МУРе, но даже в мыслях никогда не представлял себя его сотрудником.

— Ты серьезно? — спросил Васильков. — Туда ведь кого попало не берут.

Иван усмехнулся и произнес:

— Верно, кого попало не возьмут. Да и я не стал бы хлопотать за малознакомого человека. Но тебя-то, Саня, я как облупленного знаю! Сколько раз мы с тобой за линию фронта мотались, выручали друг друга! Скольких хороших товарищей потеряли!

Васильков дал согласие, не раздумывая.

На следующий день Старцев пошел на прием к комиссару Урусову и рассказал ему о встрече со своим боевым товарищем. Ситуация с кадрами в МУРе после окончания войны понемногу выправлялась, но все же настоящих профессионалов не хватало. Урусов запросил в военном комиссариате личное дело майора запаса Василькова.

Изучив его, он пригласил бывшего разведчика для личной беседы. После двадцати минут общения комиссар предложил Василькову прямо здесь и сейчас, в кабинете, написать заявление о приеме на службу в Московский уголовный розыск.