Бандитский подкидыш (СИ)

Я мог бы поспорить, пример у меня был – жена. Когда я о ней думал, о том, что она ложилась под него, мечтала, чтобы я умер, ревности нет. Даже злости теперь, после того, как Катю встретил, не очень много. Но желание восстановить справедливость велико. А ещё понимание того, что просто так в покое уже не оставят. Либо я их, либо они меня. Иного варианта нет.

– Смотри за моими, – снова сказал я. – Цена велика.

На стол одна за другой падали пачки денег. Господи, благослови деньги! Сейчас, я как никогда был рад, что они есть. Ими я покупал людей, оружие, жизнь своему сыну.

Лев не спал остаток ночи, позволив мне урвать только час с Катей. Зато сейчас – досыпал. И Катька с ним спала. Волосы рыжеватые по подушке, в одеяло закопалась почти целиком – холодно. Когда Лев проснулся, я его подхватил, сам развёл смесь, вынес на улицу, благо дождь кончился. Не на передний двор, подальше от глаз. От любых, даже своих людей. Лев гулил, я думал о няне. О том, что вот так будет гулять воскресным утром. И мне не страшно будет – мир снова безопасен для моего сына. А у меня – Катя.

В комнату мы зашли тихо, и Лев вполне мирно настроен, но Катька проснулась сразу. Глаза распахнула сонные, молча на меня минуту смотрела, словно оценивая.

– Снова уедешь, – констатировала она. – И меня не возьмёшь.

– Не возьму, – согласился я. – Опасно там, Катька.

– Везде опасно. А тут ещё и паршиво.

Я её поцеловать хотел, а она все уклонялась. От этого на душе как-то горько. Так нельзя прощаться. Ловлю её в охапку, целую крепко-крепко – вот, как мужиков провожать надо. Сдаётся, приоткрывает губы. Солёные – ревёт опять.

– Я скоро тебя заберу, – обещаю я.

И сам в это верю.

– Да, – почти равнодушно отвечает Катя. – Всё нормально.

Ухожу. На пороге дома медлю. Затем возвращаюсь. Не в нашу комнату. Иду на бабскую половину – тут живут те, кого Расул ещё замуж повыдавать не успел. От томной старшей девицы, до пятилетней беззубой малышки. Дочери, племянницы. Наверняка и жена здесь есть, а то и жены, поди Расула пойми.

– Эй, – зову я, так как все её могу вспомнить имени. Но девушка сразу понимает, что я о ней. Улыбается, вскакивает на ноги, из комнаты навстречу мне выбегает. Ждёт, смотрит. А я…неловко могло бы быть, но если честно, плевать. – Катю не трожь, сына моего тоже. Близко не подходи.

Бабам доверия нет. Говорю жёстко, чтобы точно дошло. Девчонка мрачнеет, но тоже плевать. Мне скорее нужно свои дела делать.

Глава 21. Катя

Красавица следила за мной. Я больше чем уверена в этом, хотя и начала подозревать себя в том, что у меня просто паранойя. Дошло до того, что я боялась выходить из комнаты. Комната мне конечно, знатно надоела, но она хотя бы привычная и отдельная. Но моему зубастому ребёнку был необходим воздух, я сдавалась, одевала его потеплее и выносила на холодную улицу, подальше от чужих взглядов.

Вечером второго дня, как снова уехал Давид, ко мне прибежал Штефан. Единственный здесь, кого мне приятно было видеть. Я выдала ему сотку и он приволок мне очередную шоколадку. У меня и так уже две плитки лежало, но ребёнку нравилось бегать за шоколадом, а мне несложно.

– Ну, я пойду? – спросил он.

Я замялась. Спросить про девицу мне давно хотелось, да только неловко – они все же родня. А про родню, как про покойников, либо хорошо говорить, либо молчать. Но я решилась.

– А кто такая, – осторожно начала я, смотря на Льва, так проще, – эта красивая девушка с длинными волосами?

– Динка штоле? – удивился Штефан и сплюнул на пол через щербинку между передних зубов, а я сделала себе отметку вымыть пол. И добавил ёмко, – баба она.

От удивления и немножко несправедливости у меня даже рот округлился.

– Я тоже баба вообще-то, – обиженно заметила я.

Штефан на меня посмотрел, прямо сверху вниз окинул, оценивающе, как завзятый ловелас. Языком даже цокнул, но скорее, огорченно.

– Она мне конечно сестра. Но все равно. Баба. Гадина и вредная. А ты не баба. Ты тётенька, почти даже не старая и немножко красивая.

Смешно, но от этого немудреного детского комплимента мне стало приятно. Ещё бы, красотка то баба, а я почти не старая тётенька, и немножко красивая даже. Прелесть.

– Спасибо, – улыбнулась я.

Штефан головой покачал, видимо вспомнив, что все же баба я. А значит, по его меркам, – существо весьма неразумное.

– Не лезла бы ты к ней. Она красивая, знает, что Расул её для хорошего богатого мужа бережёт, чтобы выгодно замуж выдать, нужна она ему, вот и думает, что ей все можно. Балованая.

Я кивнула. Открыла шоколадку, похлопала по кровати рядом, чтобы сел. Сидеть здесь негде больше было, маленькая комната. Даже Льву только недавно притащили детскую кровать, может Давид сказал. В люльке спать малышу было тесно уже, он быстро рос. Мы сидели и ели себе шоколадку, я размышляя, Штефан сосредоточенно сопя, когда дверь без стука открылась.

– Значит, "своего" ребёнка трогать не разрешаешь, – Дина так сказала, что я буквально услышала эти кавычки, – а нашего к себе заманила? Против нас настраиваешь?