Бандиты семидесятых. 1970-1979

взяточничество – 2954 (в 1969-м – 2407) – рост.

Как видим, в 1970 году по многим видам преступлений наблюдался рост. Так, количество умышленных убийств выросло на 550 случаев, изнасилований – на 916, тяжких телесных повреждений – на 1703, а общее количество преступлений дало прирост почти в 77 тысяч. Однако в масштабах почти 270-миллионной страны это был незначительный рост, во-вторых – закономерный, так сказать эволюционный. Но даже он всерьез беспокоил советские власти и вынуждал принимать серьезные меры по его обузданию. Достаточно сказать, что только в системе МВД в том году были приняты десятки нормативных актов (больше, чем в предыдущие годы), которые ставили своей целью улучшить работу милиции и обеспечить стабильность криминальной ситуации в стране. Вот лишь некоторые из этих актов.

Например, по мере развития автомобилестроения в СССР росло и количество правонарушений в этой области. Так, ежегодно на советских дорогах под колесами автомобилей гибли порядка 6–8 тысяч человек (в сегодняшней России только в 2006 году погибло более 33 тысяч человек). В итоге 23 января 1970 года в МВД СССР был издан приказ, регламентировавший единый на территории Союза ССР порядок учета дорожно-транспортных происшествий и обязавший изучать и устранять причины, приводившие к правонарушениям в отношении транспортных средств и здоровья людей.

С 60-х годов в СССР стало расти число лиц, которые вели паразитический образ жизни (то есть нигде не работали, тунеядствовали) и бомжевали (такое понятие, как БОМЖ – лицо без определенного места жительства, – вошло в массовый обиход именно тогда). У этого явления было несколько причин, но основная – безопасность такого образа жизни. Ведь в СССР цены на те же продукты были минимальными, и даже безработные люди не умирали с голода, имея возможность пусть перебиваясь с хлеба на воду, но жить, периодически подрабатывая то здесь, то там. То же самое и бомжи – они имели возможность колесить по стране, живя во временных постройках, в подвалах, на чердаках. Население в целом относилось к таким людям сочувственно и всегда выручало, не давая умереть с голода.

Однако даже незначительный рост числа тунеядцев и бомжей, который происходил в СССР, постоянно вынуждал власти искать пути решения этой проблемы. Например, стоило только появиться в недрах Совета Министров СССР постановлению «О мерах по усилению борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими антиобщественный образ жизни» ( 23 февраля 1970 ), как МВД СССР тут же отреагировало приказом от 12 мая того же года, где была разработана система мер воспитательного характера в отношении данной категории лиц, а также меры пресечения паразитического, антиобщественного образа жизни, поскольку подобный образ жизни рассматривался в качестве одной из причин увеличения преступности в стране. Сегодняшним властителям России следовало бы учиться у своих советских предшественников, а не охаивать огульно тот опыт. Ведь тогда в почти 300-миллионой стране тех же бомжей было в сотни тысяч раз меньше, чем сегодня. Да что там бомжей, когда сегодня только беспризорных детей в России около 4 миллионов! Это даже больше, чем было после Гражданской войны 1918–1921 годов . Причем тогда всего за несколько лет удалось решить проблему беспризорности (к 1922 году около 3 миллионов детей были обуты, одеты и трудоустроены), а у нас только на 16-м году капитализма власти всерьез озаботились этой проблемой. Но решат ли они ее в целом – вот в чем вопрос. Ведь в советские годы выпускники детских домов не бросались на произвол судьбы – их трудоустраивали, выделяли им жилье. А сейчас? Какое трудоустройство, если большинство заводов и фабрик давно позакрывали? Какое жилье, если его стоимость давно превысила все мыслимые нормы и новая квартира для большинства россиян перешла в категорию несбыточной мечты? Вот и получается, что у большинства детдомовцев теперь одна дорога – в криминальный мир.