Бандиты в белых воротничках. Как разворовывали Россию

— У вас есть личные счета за границей, если да, то сколько, где и на какие суммы?

— У меня был счет в израильском банке «Хапоалим» для того, чтобы покрывать ту кредитную карточку, которую мне этот банк выдал во время одной из моих поездок туда. Кредитные карточки принимались для медицинского обследования и лечения моего сына, который плохо себя почувствовал в начале 1995 года. На этот счет было переведено 30 тысяч долларов. Других счетов в других банках у меня нет.

— Кто помогал вам открыть этот счет и при каких обстоятельствах?

— Мне помог Григорий Лернер. В его офис была вызвана женщина по имени Дина. Она заполнила все необходимые документы. После этого я получил от нее номера телефонов и факсов двух женщин — Марины и Софы, к ним я впоследствии обратился и попросил закрыть счет.

— Откуда были переведены деньги на этот счет?

— Это был перевод от одного из моих друзей, я думаю, из Англии, я не могу назвать его имени, но он не связан с Лернером.

— У вас был «минус» в банке «Хапоалим»?

— Да, у меня был «минус» из-за того, что деньги были переведены только в июне 1996 года, а расходы были в апреле того же года. Только из письма посла России в Израиле Бовина я узнал, что «минус» был покрыт Григорием Лернером.

— Объясните точно, как Лернер покрывал ваш «минус»?

— Я не знаю всех деталей.

Автор этих строк показал протоколы израильских допросов сотрудникам Следственного комитета МВД России, которые расследуют дело о хищении Лернером в российских банках 200 миллионов долларов. Вот как прокомментировал мне эпизоды с личными счетами банкиров начальник отдела по расследованию особо тяжких экономических преступлений СК МВД Олег Рагинский.

— Если бы речь шла о личном, карманном банке, его хозяин имел бы право самостоятельно распоряжаться своими капиталами — без оглядки выдавать любые кредиты и получать за это любые дивиденды, не забывая только выплачивать налоги. Но совсем другое дело — коммерческий, акционерный банк. Здесь уже речь идет о коллективной собственности. К тому же, кроме денег акционеров, в нем участвуют и привлеченные капиталы. Если руководитель такого банка выдает необеспеченные, заведомо невозвратные — или очень рискованные — кредиты, получая за них какие-то «гонорары» от заинтересованных лиц, — это уже криминал. Это прямое соучастие в хищении. Такого банкира уже нельзя назвать жертвой мошенничества — потому что он был «сам обманываться рад». Фактически он обманул родной банк. А всю вину старается свалить на службу экономической безопасности, которую нынче имеет каждый уважающий себя банк. Но ведь руководитель сам привел этого ненадежного клиента, и рекомендации сотрудников его, естественно, не интересовали. Обычно у таких нечистоплотных банкиров есть круг «своих», опекаемых ими клиентов. Именно эти неформальные отношения с «левыми» кредитами и «гонорарами», особенно распространенные в середине 90-х, и породили волну кровавых разборок и заказных убийств.

Лернер и Листьев

Об израильском следе в деле об убийстве Влада Листьева всерьез заговорили после ареста в Швейцарии Михася — солнцевского авторитета и доброго знакомого Лернера (что можно заметить хотя бы по опубликованным фотографиям). Михась, который одно время вместе с Сильвестром руководил объединенной солнцевско-ореховской группировкой, был хорошо знаком с бизнес-проектами Лернера и, что пока не исключается, сам в некоторых из них участвовал. Михась, его друзья и коллеги братья Аверины и Лернер фигурировали в одном списке «особо опасных русских мафиози», который МВД Израиля составил осенью 1996 года. Любопытно, что Лернер в нем значится под номером один.

Швейцарский следователь Жорж Зеккин, ведущий дело Михайлова, на встрече с журналистами в августе 1997 года сообщил, что нашел документы, которые однозначно свидетельствуют о связях его подследственного с Лернером. О личном знакомстве Михася и Лернера говорят и многочисленные фотографии, изъятые у солнцевского авторитета после ареста. Швейцарский следователь сообщил, что намеревается допросить Лернера по делу Михайлова.

В свою очередь, в женевскую тюрьму, где сидел Сергей Михайлов (Михась), неоднократно приезжал следователь из Израиля. Официально предметом интереса этого правоохранителя были израильские паспорта и гражданство Михася — точнее, каким образом он все это получил. Но, возможно, к Михайлову были и другие вопросы. В том числе вопрос о причастности контролируемой им израильской фирмы «Эмпайбонд» к сомнительным проектам (в области рекламного бизнеса) на ОРТ. К тому же появилась информация, что бывший телохранитель Михася признался сотрудникам одной из западных спецслужб, что именно его шеф организовал убийство Листьева — как раз из-за споров по поводу телерекламы.