Бандиты времен социализма. Хроника российской преступности 1917-1991 годы

Нечто подобное произошло и с поиском других вещдоков. Например, было установлено, что в вагоне метро бомба была оставлена в большой дорожной сумке бежевого цвета. По оставшимся кусочкам этой сумки было определено, что эта кожа была изготовлена на Белгородском заводе в Горьковской области. Но и там выяснилось, что вся подобная продукция была отправлена затем в 40 городов Союза. Однако чекисты сфотографировали дубликат этой сумки и фотографии ее разослали во все территориальные органы КГБ и МВД СССР. Как покажут дальнейшие события, именно данное обстоятельство во многом поможет раскрытию этого дерзкого преступления.

Тем временем выяснилось, что, кроме осколков от утятницы, в местах взрывов фигурируют и другие осколки. Материал, из которого они были изготовлены, имел в себе примесь мышьяка. Сыщики пошли и по этому пути и установили, что рудник, где добывается эта руда, находится в районе Керчи. Руда с этого рудника затем поставлялась в три места страны: на Украину, в Закавказье и Литву. Как только это стало ясно, было предположено, что к взрывам в Москве вполне могли быть причастны или украинские националисты, или представители армянской организации «Дашнакцутюн», или литовские экстремисты. Однако пока это было только предположением. КГБ подозревал в терактах и советских диссидентов, для чего через своих людей на Западе публиковал в «своих» изданиях статьи соответствующего содержания. Однако эта линия поисков вскоре заглохла ввиду своей неперспективности.

Между тем террористов искало и союзное МВД. Так, в Тамбове местная милиция арестовала некоего Платова, который с помощью самодельной бомбы попытался убить своего соседа-лесника. В результате взрыва лесник не пострадал; однако были убиты его жена и две дочери. Об этом теракте тут же дали знать в Москву. Причем было сообщено, что Платов сознался и в том, что он осуществил январские взрывы в столице. В Тамбов тут же выехали контрразведчики.

Однако уже с первых же допросов Платова стало ясно, что все, что он говорит о взрывах в Москве, – «липа». Судя по всему, таким образом местная милиция пыталась отличиться перед собственным министерством. Ведь мнение Н. Щелокова на этот счет было хорошо известно, вот на местах, как говорится, и «рвали службу».

Тем временем по одному из вещдоков круг поисков был гораздо уже, чем у других предметов. Этим вещдоком оказалась стальная шпилька, которая была изготовлена на заводе в Ивановской области и оттуда рассылалась всего в 12 городов страны. Одним из городов в этом списке был Ереван. Он также проходил и по всем остальным спискам вещдоков, а это уже кое о чем говорило.

Однако на календаре уже был октябрь 1977 года. С момента взрывов прошло 9 месяцев, а преступники до сих пор гуляли на свободе. Андропов постоянно держал руку «на пульсе» этой операции и рассчитывал, что к ноябрьским праздникам удастся обезвредить террористов. Так, собственно, оно и произошло. Причем развязка истории началась вдали от Москвы.

В ташкентском аэропорту один из чекистов-стажеров обратил внимание на дорожную сумку в руках у одной женщины, спешившей на самолет. Сумка эта была идентична той, которая была запечатлена на фотографии, присланной из Москвы. Женщину ту попросили на несколько минут задержаться и во время этой задержки проверили ее сумку. Она была набита обыкновенными хозяйственными вещами, однако чекистов интересовали не они, а ярлык завода-изготовителя сумки. Оказалось, что эту сумку из белгородской кожи сшили на заводе… в Ереване. Как только эта информация достигла Москвы, оттуда в столицу Армении на личном самолете председателя КГБ СССР вылетела оперативно-следственная группа. Почти одновременно с ней из Еревана в Москву выехали на поезде и террористы, которые намеревались взорвать еще несколько бомб в преддверии праздника 7 ноября. Причем на этот раз они усилили мощь своих бомб, заложив в них по 200 штук шрапнелей.

Армянские чекисты с трудом верили, что все нити январских терактов ведут к ним, в Ереван. Однако по личному распоряжению Андропова они должны были оказывать коллегам из Москвы самую посильную помощь в поисках террористов. Они ее оказывали, однако делалось это без должного энтузиазма и необходимой в таких случаях расторопности.

Между тем террористов не было уже не только в Ереване, но и в Армении. В конце октября они прибыли в Москву и в зале ожидания Курского вокзала, на одной из лавочек, оставили дорожную сумку с мощной взрывчаткой. Поставив часовой механизм на 20-минутное включение, они уже с купленными на обратный рейс билетами спокойно отправились к своему поезду.