Банды Чикаго

1. Оденьтесь и накрасьтесь ярче обычного и выходите на улицу.

2. Отправляйтесь в жилые кварталы. Звоните в двери и спрашивайте, не сдается ли квартира.

3. Снимайте комнаты только в респектабельных районах.

4. Не приставайте к мужчинам на улицах, но сами находитесь на улице как можно больше времени.

5. Станьте постоянными посетительницами респектабельных кафе и привлекайте там всеобщее внимание.

Нашествие проституток началось 5 октября в четыре часа дня; сотни их высыпали на Мичиган-авеню на всем промежутке от Рэндольф-стрит до Гайд-парка. Сотни других в это время наводнили деловую часть города. Многие были одеты в яркие шелка и сатин, шляпы с перьями; другие же, которые работали в низкопробных кабаках и раньше не показывались при дневном свете месяцами, надевали драные юбки поверх ночных халатов и кимоно и несли с собой свои пожитки в узелке на палочке. Они ходили туда-сюда по деловому району, но не делали ничего, что спровоцировало бы вмешательство полиции. На Мичиган-авеню они звонили в двери, объясняя, что их выгнали из дома, и просили приютить их. Ни одна из них жилья не получила, но ни одна и не приняла бы такого предложения, будь оно сделано, – их целью было привлечение внимания, и это им удавалось вплоть до 7 октября, когда они исчезли так же внезапно, как и появились. Перед тем как началось наступление на Прибрежный район, мисс Кейт Адамс, выдающийся общественный деятель, сказала газетчикам, что она позаботится обо всех проститутках, которые обратятся в ее дом для девушек на Калуме-авеню. Также свою помощь предлагали Дом Бола, «Ковчег», Пристанище Флоренс Криттенден и Американская ассоциация бдительности. Но за помощью обратилась лишь одна проститутка, и 9 октября, после тщательного изучения ситуации, мисс Адамс доложила, что ей не удалось найти ни одной голодающей или бездомной женщины. Одни проститутки покинули город, о других позаботились криминальные авторитеты.

Полиция продолжала свои рейды по Прибрежному району и в течение следующих дней – 5, 6, 7 и 8 октября. Проститутки и управляющие попадали под арест, а перед борделями ставили полицейских в форме; одновременно с этим полиция принялась закрывать дома терпимости на юге, севере и западе Чикаго. Между тем начал подниматься страшный шум на тему уместности полицейских рейдов вообще. Лига защиты женщин Чикаго издала доклад на шестнадцати страницах, где заявлялось, что кампания по изгнанию была «чудовищной ошибкой»; но Американская ассоциация бдительности в лице своего поверенного, Клиффорда Дж. Роя, который за несколько лет до того, будучи специальным уполномоченным, разгромил несколько банд торговцев женщинами, заявила, что будет «насмерть сражаться против сегрегации». Комиссия олдерменов, исследовавшая ситуацию с проституцией в городе, обратилась к окружному прокурору с просьбой отменить закрытие заведений Прибрежного района, пока не будут получены окончательные результаты расследования, но Вэйман наотрез отказался. Вместо этого он издал дополнительные ордера и приготовился судить уже арестованных владельцев кабаков. Городская администрация, хотя и не препятствовала полицейскому управлению в выполнении приказов окружного прокурора, сама на сотрудничество с ним не шла вплоть до 20 ноября 1912 года, когда мэр Харрисон приказал суперинтенденту полиции Джону Макуини закрыть все действующие в Прибрежном районе заведения. В «Рекорд геральд» от 21 ноября было написано: «Всего за пять минут реальных действий полиции Прибрежный район Чикаго был полностью очищен – могут же, если захотят! Прибрежный район просто исчез, как по мановению волшебной палочки, и для этого не потребовалось ужесточения законов – достаточным оказалось просто применить на практике законы, уже имеющиеся. Около шести часов вечера полицейские принялись заколачивать двери кафе Томми Оуэнса на Армур-авеню, 2033 – 2035. Они действовали по приказу мэра Харрисона, который наконец-то был им отдан прямо и недвусмысленно. Не успело затихнуть эхо ударов их молотков, как весь район опустел. К шести в округе уже не осталось ни одной женщины».

По сведениям «Рекорд геральд», танцевальный зал Фрайберга и несколько кафе по окраинам Прибрежного района не тронули, но сам район «погрузился в темноту». В действительности до полного исчезновения красных фонарей прошло еще два года.