Bang-bang

Тецуо неторопливо встает и отвешивает девице ленивую пощечину. Та так же невыразительно обзывает его чертовым наркоманом, говорит, что с нее хватит, и уходит в комнату. За тонкой стенкой начинает бубнить телевизор. А кухня заполняется дымом. Я чувствую, что еще немного, и меня самого потащит. Встаю, открываю окно и делаю несколько глубоких вздохов.

— Так что ты от меня хочешь, братан? — спрашивает Тецуо.

— Сможешь мне помочь?

— Чем?

— Ну, может быть, ты что-то знаешь обо всем этом. Может, встречал этих добровольцев… Или слышал что-то. Мне нужна любая информация.

Выражение лица у него не меняется. Все такое же равнодушно-одуревшее. Я начинаю сомневаться, что он в состоянии сделать хоть что-нибудь, кроме того, как выкурить косяк.

— Ты понимаешь, что просишь, брат? — он выпускает к потолку струйку дыма.

— Понимаю. Всего лишь информацию, которой ты, возможно, располагаешь.

— Вот именно, информацию… Что самое дорогое в нашем мире, как болтают всякие уроды в белых воротничках? Информация. Информация стоит до хрена бабок, брат. А судя по виду, дела у тебя идут неважно.

Он затягивается. Я слышу, как потрескивают сушеные стебли и сухие семенные коробочки. Трава у него дерьмовая.

— Так что извини, ничем не могу помочь, — говорит хомяк-Тецуо.

— Но ты что-то знаешь об этом? — Я стараюсь быть очень вежливым и миролюбивым.

— Какая тебе разница?

— Большая. Если тебе что-то известно, деньги не проблема. — Я стараюсь помнить о том, что к людям нужно относиться с пониманием.

Он хмыкает и трет грязный живот, по которому стекает тонкая струйка пота, оставляя на бледной коже относительно чистую дорожку.

— Сколько?

— Для начала я должен знать, что ты можешь мне предложить.

— Допустим, я скажу, как найти ту художницу. Сколько ты заплатишь за такую информацию?

— Эй! — В кухне снова появляется девица. — Не вписывайся в это! Ты слышишь, Тецуо? Пошли его в задницу.

— Уйди, дура. Не лезь не в свое дело. Иначе опять получишь, шлюха. Чертова шлюха! — Он ударяет кулаком по столу. — Пошла вон отсюда!

— Хоть денег побольше попроси, придурок!

Он, не вставая, пинает ее ногой и попадает в голень. Девица, шипя от боли, ковыляет в комнату. Вскоре там снова начинает бормотать телевизор.

— Знаешь, братан, я хочу свалить на фиг отсюда…

— Далеко?

— В Штаты. Достало меня все это дерьмо. — Он обводит взглядом убогую кухню. — Я не хочу, чтобы моя жена работала в пип-шоу. Понимаешь, ей приходится дрочить всяким ублюдкам… А потом она этими же руками дрочит мне. Ты понимаешь, как это погано?

Я качаю головой. Я на самом деле не понимаю, как это погано. Но я знаю, что есть вещи и похуже.

— Ладно, проехали… Короче, мне нужны бабки. Тебе — информация. Пятьсот тысяч могут решить наши проблемы.

— Проси больше! — слышится из комнаты. — Проси больше, придурок! На эти деньги в Америку мы не уедем.

— Заткнись!.. Так вот, пятьсот тысяч и ни иеной меньше. Если не согласен, ищи сам кого тебе нужно. И без обид, брат.

Пятьсот тысяч, в общем-то, небольшие деньги. Можно сказать, мелочь, месячная зарплата начинающего инженера. И именно в эту плевую сумму оценены сведения, которые должны помочь мне спасти девушку по имени Кобаяси Юрико. Загвоздка в том, что таких денег я не держал в руках почти год. И вряд ли подержу в ближайшие лет двадцать. Я не начинающий инженер, я медленно спивающийся бездельник.

— Дороговато, — говорю я. — Пятьсот тысяч за несколько цифр — дороговато.

— Как хочешь, — пожимает плечами Тецуо и бросает обмусоленный окурок в раковину.

— Может, сойдемся на двадцати тысячах?

— Не вздумай соглашаться! — вопит девица из комнаты.

— Нет, брат, извини. Пятьсот штук — и я рассказываю все, что знаю. За меньшее могу предложить только джойнт и пинок под зад.

Его маленькие хомячьи глазки, утопающие в бугорочках жира, холодно смотрят на меня. Мерзавец прекрасно понимает, что мне позарез нужно узнать имя человека, которому звонила Юрико. Наверняка звонила. И вляпалась в то же дерьмо, что и Акихико с психологом.

— Я и так прошу немного, хотя сильно рискую. Ты даже не представляешь, насколько сильно…

— Вот и пошли его в задницу, — кричит девица.

— Хорошо, скажи хотя бы…

— Пятьсот штук, брат. И ты узнаешь все, что тебя интересует.

— Да нет у меня таких денег!

— Тогда извини.

Он начинает неторопливо забивать следующий косяк.

— Кейко! Хочешь покурить?

— Оставь мне, — доносится из комнаты.

— Ладно, — говорю я, глядя на толстые пальцы с грязными ногтями, которые ловко управляются с папиросной бумагой. — Ладно, будут тебе деньги.

— Пятьсот штук? — Пальцы на секунду замирают.

— Пятьсот штук. Завтра или, скорее всего, послезавтра. Где тебя найти?

— Здесь. У меня выходные.

Ага, посреди недели. Так же, как у меня.

Уже когда я стою на пороге его гнусной квартирки и вдыхаю запах жареной рыбы, Тецуо спрашивает:

— Слушай, братан, а правда, что в казино Лас-Вегаса нет ни одних часов?

— Не знаю. Говорят.

— Вот бы посмотреть на этот Лас-Вегас… Наверное, охренительный городишко. И живут там сплошь лохи, которым часы на фиг не нужны. Вот туда хочу свалить. Может, дашь немного бабок сейчас?…