Банк

Кто, выказав должное почтение, после двух-трех рюмок укатывал по своим делам, кто, напротив, оставался чуть ли не до ночи, потом, пьяные, усталые от разговоров, отправлялись по домам — вот и весь праздник. День рождения супруги, однако, был для Саши пуще Рождества — сам созывал гостей, помогал Марине готовить всяческие блюда, бегал по квартире мокрый, взъерошенный, но гладко выбритый и в галстуке, в непременном фартуке в цветочек — точно положительный герой из американского сериала. Влад знал, что и нынешнее торжество вряд ли будет отличаться от предыдущих — так же придет человек двенадцать-пятнадцать (половина из них добросовестно напьется), Александр с его отрицательным отношением к никотину разрешит курить только на тесной кухне, куда поочередно будет выходить сплетничать то женская, то мужская часть общества, в разгар праздника Марина, как обычно, позовет к гостям дочку и заставит ее петь или читать стихи. Четыре года назад, когда он впервые побывал у них в семье, зрелище это казалось умилительным и интересным, но тогда девочке было чуть больше трех лет, и при виде Настеньки, стоящей на табуретке, принесенной из кухни, и звонким голосочком читающей четверостишие из букваря, каждый готов был расплакаться. Сейчас она уж во втором классе, высокая — верно, в школе «дылдою» зовут или «шпалою», табуретка уже не надобна, — а все равно ведь выведут, поставят перед столом и заставят что-нибудь продекламировать. Потом все, причем одновременно, вскочат, и кто по домам начнет разъезжаться, кто — дальше выпивать-закусывать. Влад относился к последним, ибо, несмотря на подходящий возраст, своей половины не имел, ввиду чего в действиях был волен, а выпив, становился весел и подвижен, потому и тянуло если не на подвиги, так на приключения. Маршрут подвергнувшихся влиянию алкоголя участников компании был однообразен — отправлялись они или во Дворец молодежи, играть в бильярд, или же в «Минотавр», на площадь Мужества, танцевать. Со следующего утра — головная боль, пиво, сон, в воскресенье — баня, приводящая общее самочувствие в должный порядок, в понедельник — на работу. Скучно? Кому — да, кому — нет. Для Влада слова «лучше водку пить, чем воевать» были естественной житейской мудростью. Скука лучше катаклизмов, а неспешное шествие жизни — резких рывков, после которых нужно непременно останавливаться, чтобы отдышаться. К тому же события, нарушающие монотонность будней, ценились особенно. Например, Косовский — его коллега, сотрудник того же отдела — обещал, что сегодня в качестве гостьи должна появиться давняя подруга хозяйки, с которой Косовский с детства знаком — весьма интересная дама, симпатичная и привлекательная, раньше не являвшаяся на день рождения к Марине, потому что не любит публичные сборища, да и вообще ввиду неудачного замужества зла на мужчин и на людей и мир в целом. Косовский с неведомо откуда взявшимся энтузиазмом в течение всей недели активно рекомендовал ее Владу, выводил его «подымить», хотя и знал, что тот не курит, подмигивал заговорщицки и не упускал случая о ней упомянуть. С чего это вдруг коллега начал сводничать, Влад не понимал, однако заинтересовался — всегда интересно пообщаться с новой женщиной, тем более приятной, умной и свободной, как рекомендовал ее Косовский. Правда, несколько смущало предполагаемое присутствие на торжестве Ларисы — его подруги в течение последних двух лет, пусть и не постоянной, пусть и встречи их были периодическими, а отношения часто прерывались, но женщиной она являлась эксцентричной и непредсказуемой, посему, тем паче выпив, была способна на любой поступок, и Влад совершенно не исключал той возможности, что она вновь предпримет попытку к сближению. Они оба видели, что не подходят друг другу, часто ругались, расставались, она заводила себе новых любовников, появлялась с ними на людях, но ей ничего не стоило позвонить, сказать: «Я сейчас приеду» и бросить трубку, зная, что он будет против на словах, но вряд ли сможет прогнать, когда она уже появится в дверях. Потом они любили друг друга, жадно, ненасытно, но утром или он накричит на нее за следы крема для обуви на полу, или же она на Влада за то, что, шубку с крючка снимая, вешалку оторвал. Опять разрыв, опять расставание, будто навеки, но через некоторое время почему-то вновь, почти всегда случайно, пересекались. В конце концов подобная трепка нервов надоела, перестал видеть ее совсем. С момента последнего свидания прошло уже два месяца. Однако нынче им встретиться придется — как-никак Лариса была Сашиной родственницей, он их и познакомил, с Мариной она накоротке, так что сегодняшним вечером появление ее было неизбежно.

«Человек — раб привычек, — подумал Влад. — Но если сегодня она напьется и начнет приставать — пошлю к черту».